самой,По накатанной дороге
На шоссе, а там – домой!
Что потом? Скажу, конешно,
Ничего не утаю:
Мишка маялся, сердешный,
Но любовь нашёл свою!
В кои веки начал здраво
Рассуждать и поступать.
Маше парень был по нраву,
По душе – чего скрывать!
Вскоре он привёл невесту
Познакомиться с отцом.
Долли злилась: «В доме тесно,
Дорогой, не будь глупцом!
Эта девка – нищебродка,
И не ровня нам она!»
Был ответ на то короткий:
«Это – Мишина жена!»
Вскоре их лесной домишко
Огласил солидный рёв:
То Медведев-третий – Мишка,
В деда: лыс, упрям, здоров.
А в деревне дед и баба
Тоже в старость не одни:
ДождалИся дочь они!
А уж Маша маме рада!
Долли бросила папашу.
Тот не долго горевал:
Как увидел маму Маши,
Так немедленно пропал!
Сказка кончена. Чего ты,
Сел и крутишь головой?
Слушал сонно, до зевоты,
А теперь глядишь совой.
Как – не сказка? Что ты мелешь?
Почему же – нет чудес?
В чудо сам сполна поверишь,
Коль пойдёшь с Марией в лес:
На болоте, тёмной ночкой —
Гриб везде её найдёт!
И отборные грибочки
Маша солит каждый год!
Душа сосульки
Такая странная зима
в тот год стояла:
Морозы, сильные весьма,
тепло сменяло.
То вдруг на мир валился снег,
и выла вьюга,
То – ручейков несмелый бег
и дождь упругий.
Цеплялись капли за карниз,
стекала струйка…
И головою острой вниз
росла сосулька.
И принимала все, смирясь,
зимы капризы.
Мороз крепчал, – и крепла связь
её с карнизом.
Тепло… Морозно… И росла
сосулька с крыши.
Вниз головой она жила,
но – многих выше.
А по ночам ей песни пел
бродяга-ветер,
А утром звонко снег скрипел:
бежали дети.
Но было ей не по нутру
житьё такое
И просыпалась поутру
она с тоскою.
Была сосулька не простой —
была другою:
В ней солнца лучик золотой
застыл в покое.
Луч в плен попался ледяной
совсем случайно:
Увлёкся капелькой одной
он чрезвычайно.
Пока он щедро свет дарил
своей подружке,
Мороз «ударил» и закрыл
его в ловушке.
И замер луч в сосульке той
горячей нитью…
Сосульку сделал не такой.
И как же быть ей?
Сны всех сосулек на земле —
о зимней стуже,
А ей мечталось о тепле
и солнце в луже.
Была
