подрагивали, когда он разворачивал тряпицу, из под которой тускло засверкал клинок.
Принимая награду – убедилась: тот самый засапожный нож!
– Рано тебе кланяться нам с дочерью старшина! Не заслужила пока Найдена таких почестей. Велика ли заслуга, свирепого от ярости воина, уму разуму поучить? Не все, что позволительно в доброй битве – применимо в честном поединке.
В сечи твою ошибку боевые побратимы могут исправить. А вышедши один на один – только на себя надёжа. Тут безрассудная ярость только помеха! Вот и поплатился Алкун за нехватку холодного разума и порядка в душе: – Икутар, повел головой в сторону и очами показал, что просит отойти Михея в сторону, для разговора, где нет лишних ушей. Вышли из толпы шагов на десять и тихо, без жестов, о чем – то зашептались.
Ольга обула башмаки, накинула безрукавку, завернула нож обратно в холстину и поднялась со скамейки. Толпа гридней вокруг неё не редела. Некоторые продолжали обсуждать между собой поединок, другие пытались завязать разговор с победительницей, а многие, просто глазели на живое чудо. Как из – под земли перед ней появился Лутоня. Был он по – взрослому серьезен и, как показалось ей, немного смущен.
– Прости Найдена, но ты, наверное, ошиблась, мы в детстве знакомы не были, или может я что запамятовал?
– Может и ошиблась, зим немало прошло от времени детских забав. Тогда мы все другими на лица были. Да и неважно это сейчас. Богам слава – закончились все хорошо. – Пыталась говорить степенно, убедительно.
Надеясь скрыть лукавство – постаралась перевести разговор в другое русло, сказанув первое, что пришло на ум:
– А как ты думаешь, сильно страдает без уха Алкун? Рана вроде не серьезная, но, наверно, болючая.
Лутоня ошалел от такого невместного вопроса, брови собрались домиком:
– Сам во всем виноват! Не надо было кабаном переть на тебя! Потом еще и за ножик хвататься! Пусть радуется, что только уха лишился. Если – бы ты не спешила при метании, то не промазала! Довелось бы мне схлестнуться – нож точно в середине груди у него торчал! Рука у меня на бросок вельми настроена! – Ольга на его речь хитро улыбнулась:
– Как получилось – так и случилось. Будет время свободное, может и меня, меткости, наставишь. Отец всегда говорит: век живи – век учись!
Лутоня от таких лестных слов, вроде как выше ростом стал, плечи расправил:
– Да это мы запросто! Только скажи! Секреты, какие знаю, без утайки поведаю. Я много что умею: наставником у меня сам сотник Симак, а он воин знатный!
– Вот и славно, благодарна тебе наперед! – и добавила, понизив голос: – Только я не спешила и вовсе не промазала!
Заметив, что разговор у отца, закончился и он машет ей рукой – кивнув Лутони, направилась к нему. Молодой гридь, с открытым ртом, проводил её очами.
И вот тут его осенило:
