складки. Девушка улыбнулась и попыталась коснуться его руки. Однако Артём тут же встал на ноги, избегая прикосновения.
– Не надо, – тихо попросил он.
– Почему?
– Потому что с тех пор, как ты побывала в этом Источнике, я чувствую твою боль всякий раз, когда ты касаешься чьей-то руки. Особенно…
– Что?
– Особенно, если это моя рука.
На глазах Маргариты блеснули слёзы и тихо скатились по щекам. С несчастным видом она сидела на кровати, не сводя взгляда с лица Артёма.
– Что же это такое, а? В сердце своём я жива, я
чувствую любовь, но никого не могу поцеловать, потому что это смертельно. А теперь ещё и прикоснуться ни к кому не смогу!
Артём снова присел на край кровати. Теперь он был совсем таким же, как раньше, когда она считала его своим женихом. Он ласково заглянул ей в лицо, нежно провёл рукой по волосам и даже коснулся губами её щеки. Конечно, он не мог придать тепло своему прикосновению, но даже и то, что у него получилось, было поразительно.
– Не расстраивайся, дорогая, – ласково проговорил он. – Ты видишь, я-то могу тебя обнимать. И поцеловать могу. Ничего страшного не происходит. Всё не так уж плохо.
Она с надеждой потянулась к нему:
– Ты так заботишься обо мне, так оберегаешь. Неужели ты меня совсем, совсем не любишь?
В голосе Артёма, когда он ответил, прозвучало даже некоторое сожаление:
– Нет.
Он убрал её руку со своего плеча и отошёл. Маргарита не отводила от него глаз.
– Но почему тогда ты всё это делаешь? – спросила она в отчаянии.
– Я не знаю. – От прежнего тепла в его голосе не осталось и следа. – Просто я знаю, что если не будет тебя или если я допущу, чтобы рядом со мной тебе было плохо, я никогда не стану по-настоящему живым. Нет, и никакая магия тут не поможет. Я просто стану по-настоящему мёртвым.
Их разговор был неожиданно прерван. Незнакомец, о котором они совершенно забыли, проснулся и теперь с недоумением оглядывался.
– Где это я? – хриплым спросонья голосом спросил он.
Артём обрадовался возможности прервать тягостный для него разговор.
– В гостинице, – ответил он, отходя от Маргариты.
– В гостинице? Я уж и не помню, когда в последний раз ночевал в гостинице.
– Вам надо помыться, переодеться и вообще привести себя в порядок.
– В порядок? К чему?
Незнакомец вдруг замолчал. Несколько мгновений сидел неподвижно, потом вдруг начал разглядывать свои руки. Так продолжалось несколько минут. Потом он поднял глаза.
– Что со мной? – спросил он вдруг так, будто Артём знал ответы на любые вопросы. – Я не болен. Но что-то не так. Это… Это… Я трезв? Я действительно протрезвел? Почему же тогда мне так хорошо? Не надо никуда идти… Словно порвалась какая-то нить…
Когда волна недоумения схлынула, он вспомнил, что хочет есть.
– Руки.
