>
– Вот это хоромы!
Ответом стал громкий женский смех.
– Ух ты ж, какая хижина! Долго искал?
– С милым рай и в шалаше, между прочим! Слыхала такое, а, Мариш?
– Ну, пошли, милый! Покажешь мне рай!
Под громкие мужские чертыханья и женское хихиканье поворочался в замке заевший ключ, и парочка ввалилась в коридор. Подсвечивая айфоном, мужчина нашёл выключатель – почему-то он оказался метрах в полутора от входа. Вспыхнул свет.
Миниатюрная темноволосая девушка с лёгкой иронией произнесла:
– Уютное гнездышко! Игорёш, не забудь своему другу спасибо от меня передать.
Она весело рассмеялась.
Крепкий мужчина только присвистнул, оглядывая дом. Теперь Игорю стало понятно, почему старый приятель с такой лёгкостью одолжил ключи на двое суток.
Дощатый пол с огромными щелями, запах пыли и плесени, давно обосновавшейся в этом доме, древний холодильник советских времен… В комнате – кровать со старым матрасом. Из-под него видна продавленная и наверняка скрипучая металлическая сетка, видимо, ровесница холодильника.
– Ну, Толян, – пробормотал Игорь, остановив взгляд на кровати. – Говорил же я, для чего ключи нужны…
– Женьке, кстати, что наплел? – спросила Маринка. – Рыбалка?
– Командировка, – Игорь чмокнул девушку в висок. – Ну что, искать другое место уже поздновато будет. Разберёшься тут?
– А что делать? Только принеси всё из машины.
Маринка, посмеиваясь, вошла в комнату. Когда Игорь вернулся, он обнаружил девушку сидящей на кровати. Маринка с интересом перебирала какие-то старые, пожелтевшие бумаги.
– Игогош, глянь, что нашла, – она подняла голову. – Под кроватью валялись, россыпью. Как думаешь, нужно твоему приятелю такое старьё? Если не нужно, могу попытаться куда-нибудь пристроить. Можно даже краеведческому музею предложить – глянь, бумага такая, что вот-вот рассыплется, и писали чернилами, и знаки там твёрдые стоят, где надо и где не надо.
– Да кому эти бумажки нужны? – отмахнулся Игорь и притянул девушку к себе. – Брось их, нам что, нечем заняться? Вроде, не за этим приехали, – он выразительно взглянул на Маринку, затем перевёл скептический взгляд на старые бумажки.
– Да ты почитай! – девушка вывернулась из рук Игоря и ткнула одну из пыльных бумаг почти под нос любовнику. – Кажется, поп какой-то пишет. Нудновато, правда, но старина настоящая!
Игорь нехотя взял бумагу и осторожно развернул её. Бывают случаи, когда проще уступить девушке, чем начать долгий, эмоциональный спор. Сейчас Игорь быстренько прочтёт неизвестно когда, кому и кем написанное письмо, скинет пыльные бумажки на пол и завалится с Маринкой на дурацкую кровать с сеткой. А обустраиваться они будут потом. Да и что в этом доме особо обустраивать? Всего-то и надо – засунуть приготовленную Маринкой на два дня еду в холодильник и подмести пыльную комнату.
– Ты читай, а я пока кровать перестелю, – девушка вскочила и ринулась к принесённой любовником сумке.
Ну, сама напросилась! Игорь медленно, с выражением принялся читать письмо. Сначала – без интереса, однако с каждым абзацем он поневоле всё внимательнее вчитывался в каллиграфически выведенные чернилами буквы.
– Благословите, отче, ученика своего недостойного, р. Б. Демьяна!
Здравы будьте, отец мой духовный! Поминаю Вас каждый день в молитвах о здравии. Прошу смиренно Вашего прощения – обещал я сразу, как обустроюсь, написать Вам, а взялся за это послание только на второй седмице. Приход требует пастырского попечения и внимания неослабного.
Жители деревни, в кою я направлен был для пастырского служения, суеверны до чрезвычайности. И – что воистину удивительно и мне непонятно – прежний их священник, отец Родион, эти суеверия поддерживал. Я, разумеется, был готов к тому, что в народе верят в приметы вроде чёрной кошки или бабы с пустым ведром, однако здесь столкнулся с верованием странным и, на мой взгляд, особенно опасным для человеческой души. Об этом и хочу в первую очередь Вам написать.
Ко мне прямо во храме, после воскресной Литургии, на коей присутствовала вся моя паства, обратились несколько уважаемых жителей деревни. Они попросили, вернее будет сказать даже – потребовали запретить сыну жить в доме недавно умершего отца. Я был крайне удивлён этой просьбой и, признаюсь, чувства мои возмутились от тона, которым она была высказана. Разумеется, я поинтересовался причиной запрета. И вот что услышал в ответ.
Дом этот, говорили мои новообретённые духовные чада, проклят. Тем, кто там живёт, овладевает злой дух, и человек начинает жаждать крови. Суеверие сие было подпитано предшествующими ужасными событиями: хозяин дома
