в работу. Необходимо было создать такие правовые условия, которые могли бы позволить миновать слишком высокие риски правового характера.
Несмотря на то, что задача поначалу казалось чем-то средним между «очень сложной» и «невыполнимой», старший группы юристов, им как раз был Михаил, заставил своих коллег поверить, что у него есть план и необходимые связи. Вскоре, логистическая цепь заработала на полную. Профессор исправно получал свои поставки веществ под видом биологически-активных добавок и пробников гомеопатических фито-средств.
Организованная система работала очень эффективно, но вскоре у самого профессора возникли какие-то трудности на уровне, о котором его «секретные юристы» не знали. Госнаркоконтроль обратил своё внимание на поставки, и в какой-то момент всё грозило крупной облавой, однако государственный орган медлил и не предпринимал никаких действий.
Михаил и его коллеги, включая Льва, разработали примерный план действий на тот день, когда группа захвата появится на складе исследовательского центра и арестует прибывшую партию. Михаил назвал разработанный комплекс правовых мер «план на судный день» Однако шли недели, месяца, а никакой облавы со стороны правоохранителей не было. Кирилл Генрикович в какой-то момент попросту исчез, его место занял другой специалист, молодой, но не менее хваткий. Он на удивление быстро включился во все дела своего предшественника, но юристов не посвящал в детали.
Михаил, хотя и был самым опытным, но нервы у него сдавали быстрее, чем у всех остальных. В какой-то момент, он собрал своих товарищей, и поведал им, что ближайший помощник нового руководителя исследовательского отдела – Елизавета Лурия, дала ему понять, будто бы руководитель отдела тайно планировал покинуть страну в ближайшее время.
В глазах уже изрядно нервничающего Михаила это явилось знамением того, что грядёт ожидаемый «судный день»
– Максимилиан, (новый глава проекта «нейросинтез» на тот момент), очевидно решил умыть руки. – рассуждал Михаил, обрисовывая своим коллегам собственное видение ситуации – Ясно понятно, что он не хочет попасться, а стало быть уже «запахло жаренным» и наш план не сильно нам поможет.
– Ну погоди, – Лев всё время пытался успокоить своего старшего товарища и воззвать к его сознанию – не стоит горячку пороть раньше времени…
Михаил никогда не слушал Льва, в основном по двум причинам, во-первых он был сильно напуган, а во-вторых его собственное эго не позволяло ему прислушиваться к рекомендациям младшего специалиста. Лев был «младшим» во всех отношениях, по возрасту и по объёму практического опыта в юриспруденции.
Лев утверждал, что поспешность в данной ситуации могла только навредить и проекту, который они обслуживали, и самим себе. Но реальность, как это часто бывает, оказалась изобретательней всех произведённых расчётов.
Вскоре случилось что-то
