аппарат, стоявший в гостиной на специальной тумбочке.
Джем, переглянувшись с Батоном, пошел к трубке, говоря на ходу:
– Ну вот наконец о нас и вспомнили! Пойду, послушаю, что скажут.
Трубка не кричала «алло», «да», или что-нибудь в этом роде. Трубка по-чиновьичьи многозначительно молчала. Джем взял ее и вслушался в мир шморофонной связи, который был богат по-своему.
Сначала он уловил мотив какой-то тоскливой песни, бередящей его существо, потом кто-то непонятно рявкнул: «Какого ты кренделя в душу!», и вслед за этим раздался знакомый голос графа Вискерса, спросивший:
– Алло, Джем, это вы?
От этого простого вопроса сердце Джема вдруг успокоилось, и он ответил:
– А кого вы ждали?
– Только вас, – ответил Вискерс.
– Ну, значит, дождались.
– Чудесненько, – сказал Вискерс. – Вам необходимо быть в Железном Дворце через час, поскольку аудиенцию назначил император. Но, учитывая ваше близкое ко двору
расположение, попрошу явиться за полчаса до официальной церемонии.
– Зачем? – поинтересовался Джем.
– Затем, что мне из имения прислали обалденный коньяк двадцатилетней выдержки. Я его, конечно, уже попробовал, но отнюдь не желаю, чтобы вы перед аудиенцией были трезвы.
– Спасибо! – воскликнул Джем, рассмеявшись. – Немедленно становлюсь на лыжи!
– Не понял, – ответил Вискерс.
– Ну, в смысле, выдвигаюсь со скоростью лыжника!
– Ах, да, – ответил Вискерс. – Всю жизнь мечтал побывать на вашей лыжной планете Дубаре. Но все никак не удавалось.
– Ничего, – добродушно ответил Джем. – Когда-нибудь побываете. Выпишу вам визу без очереди…
– Машину выслать за вами?
– Не стоит. Здесь идти всего триста метров.
– Жду вас, – сказал Вискерс и трубка смолкла.
– Я пойду с вами! – раздался вдруг голос с верхних ступенек лестницы.
Джем поднял голову и увидел торопливо спускающегося Отжима.
– Аудиенция назначена мне, поскольку я посол, – сообщил ему Джем. – Ни о каких «отжимах» речь в телефонограмме не шла!
– Ничего страшного, – ответил Отжим. – У меня есть личное послание Премьер-министра Морса к императору. Вот как раз сегодня я ему это письмо и передам.
Джем, пожав плечами, сказал, обращаясь к Батону:
– Какая-то закулисная дипломатия. Императору передают письма, а посол не знает, о чем в них идет речь. Зачем тогда этот самый посол нужен?
– Сейчас мы все исправим, – пообещал Батон, вставая с дивана.
Он быстрыми шагами направился к Отжиму.
– Не понял, – успел сказать последний, резко бледнея.
Батон, схватив Отжима за локоть, в одну секунду заломал ему руку за спину.
– Ай! – крикнул атташе.
– Где письмо? – поинтересовался
