какой она предстаёт. Это сама любовь открывает нам свои, дотоле неизвестные проявления и чувства.
–
Единственное что я могу вам сказать касательно моих женщин, – они все были разные.
–
Красивы? Умны?
–
Что называете Вы умом?
–
Для женщины проявление ума состоит в том, что бы никогда не оспаривать доводы мужчины, даже если это законченный идиот. Мы не будем говорить о созидательном, конструктивном проявлении ума, – явлении, которого большинство женщин натурально лишены, за исключением редких случаев.
Я был смущён, с чувством неясной вины, – услышать подобные уничижительные слова о женщинах, от собственно женщины!
И в скорости, мы – на берегу малюсенького пляжа. С одной стороны – море, скалы – с другой, и роща – с третьей, окружают маленький клочок плоской поверхности, оплетённый благовонными растениями и покрытый слоем плотного мягкого мха.
Многочисленные духи, боги и демоны уже были здесь.
Гигантский торс появлялся время от времени из воды – узнаваемый благодаря своему трезубцу Посейдон находился в первой ложе. Энлиль скрывался за скалой. Видимо не придавая тому значения, инициатор истребления человечества тоже явился насладиться высшей энергией – время былых жертвоприношений ушло, а новое ещё не наступило.
Кецалькоатль сливался со стволом огромного дерева стоящего поодаль.
И другие – духи лесов и полей, демоны войны и времени, эльфы, повелители стихий. Все нерукотворные присутствующие, объединили свои способности ради того, чтобы предстоящая церемония прошла в наилучшем виде.
Шаги приближаются. Дуэт влюблённых, о которых мне говорила Фрейя, перешёптываясь, входит в священный круг. Но как только незримая линия пересечена, слова становятся редки и оттого ещё более ценны. Влюблённых окутывает тишина. Отныне только глаза и жесты повелевают симфонией, которая начинается с откровенного и вместе с тем нежного поцелуя.
Неуместная отныне одежда опадает к ногам любовников.
Руки трогают такое желанное тело, и нейроны насыщенные неведомыми ранее эмоциями, передают мозгу первое физическое наслаждение. Девичья грудь, как будто независимое существо, распаляет её же душу признанием того, что прикосновения именно этих – его рук, она ждала всё это время.
Он же не желает иного, как только преподнести, одарить любимую сладострастным экстазом, отдавая свою душу на службу любви. Глаза восхищаются красотой тела, питая мозг новыми наслаждениями, рецепторы обоняния впитывают волшебную парфюмерию, ублажая сознание своим совершенным счастьем. Вкус нектара…
Боги, демоны, духи затаили дыхание вокруг этой священной интимности, созерцая спектакль абсолютной любви. Неспособные любить как люди, в такие мгновения они сами превратились в слуг…
– Взирай воин, шепчет мне Фрейя. Взирай и постигни, что святая в своей чистоте интимность, есть то единственное, что не подверглось никаким
