он создаёт каждым движением своего меча. Он скорее следует зову славы, как верный поклонник пожеланий богов.
Убить, или быть убитым, – насладиться сознанием того, что ты являешься неотъемлемой частью вселенной, что без тебя она – несовершенна. Это не более порочно, чем наполнять свой желудок пиршественными деликатесами, или восхищаться прекрасной скульптурой – результатом чьего-то многолетнего тяжёлого труда. Наслаждаться ароматными телами юных дев, или спасать голодных, разделяя с ними, – лишёнными, свой урожай. Тебе ещё не раз предстоит познакомиться с объяснениями о смерти, и в конце концов ты поймёшь.
Что делать если сила на стороне подлости? Возможно ли, игнорируя вопрос чести, восстановить торжество справедливости таким же бесчестным приёмом?
Aux armes égales! – Сражаться равнозначным оружием!
Это очевидно, так как перед лицом лжи, даже неблагородные действия становятся законными и принимают уважительный аспект. В предстоящей битве, ради победы над узурпаторами, я откажусь от тысячелетних традиций и священных правил. Мораль и благородство. Первая непостоянна, второе – летуче. Оба рождены из гипотетических критериев, коими и воспользуется их создатель. Плохое или хорошее, но им находят применение. Их искажают в двойной и тройной смысл интриганы. В былые времена благородство было обременительным и беспокойным искусством существования, противоречивым подспорьем, – сохранение чести стояло выше сохранения жизни.
Сумма высоких жестов ведёт человека к вершине. Туда, где он, освоившись, перестаёт быть собой. Отныне он сам лепит окружающий мир. Ложь, предательство, подлость, – всё благородно в жестах монарха. Цель оправдывает средства, – как говорите вы – люди.
В тоже время, никто не должен оставить своё благородство «без призора», во избежание того, чтобы этим не воспользовались аферисты от нравственности. Но об этом тебе подробнее поведает другой властелин, в другом пространстве, в отличном от этого течении, в ином эфире… если к тому моменту ты доберёшься без ущерба для себя…
Чем выше поднимается человек по социальной лестнице, тем извращённее он становится. Потому нельзя злоупотреблять благородством, чтобы не поощрять самому того не желая, преступления всех видов и форм.
Так, уже в вашу эпоху, сказанная одним человеком фраза «наша роль помогать молодым», позволила другому без зазрения совести завладеть результатами работ первого. Так бездарный плагиатор развил «позаимствованные» у автора без его на то согласия идеи, в абстрактный бред.
К счастью для автора, результаты его исследований оказались ошибочными, и он, доведя расчёты своего детища до конца, с облегчением это признал. Но узурпатор не пожелал мириться с очевидным провалом, и возвёл с поощрения себе подобных полученную «теорию» в ранг неоспоримых постулатов, и уверовал в собственную гениальность. Убедить в этом всех остальных было делом техники, в результате получилось как в басне: «…сороке выдали
