смирением обложенный сын и преемник на царстве самостоятельно не способен управлять государством, и назначил в помощь ему комиссию из нескольких царедворцев, наиболее опытных в управлении государством. О составе ее мы уже писали, говорили и о том, что круг ее быстро (в течение полугода) сузился и сократился до одного Бориса Годунова, который при поддержке сестры – царицы – и пользуясь слабостью характера царя практически стал единственным регентом и правил страной как шурин царя.
Известный историк В. О. Ключевский в своих лекциях по истории России говорил, что Бориса Годунова «мало назвать премьер-министром», то был своего рода диктатор, или как бы сказать соправитель: царь доверил ему управление государством, а сам предавался более религии и самосозерцанию.
Однако Годунов правил умно, корректно по отношению к царю, от которого как бы исходили указы и решения дел.
Нет, он еще не был диктатором, он станет им значительно позднее, в свое полномочное правление. А сейчас он – второе лицо с правами первого. Регент с правами монарха-самодержца. Но ведь рядом продолжают жить и существовать люди, которые такие же претенденты на регентство, а то и вообще на престол. Шуйские, например.
Вспомним, что в Угличе под Костромой подрастает царевич Димитрий и его клан, клан Нагих, уже примеривается на престол, т. к. бездетен царь Федор – старший брат (так же как и Димитрий – сын Грозного). И спустя несколько лет после смерти Грозного по Москве был распущен слух, что царь Федор хочет вернуть в Москву сосланного (или удаленного от интриг) царевича с матерью.
Одновременно муссируется еще одна версия, еще один ход событий при дворе: надо разженить царя Федора с бездетной женой Ириной, которая не может дать государю (и государству) наследника. Надо подобрать ему хорошую невесту.
Оба события направлены на что? На отдаление (или удаление) от престола регента Бориса Годунова, который через свою сестру имеет полное давление на царя.
Мог ли быть сторонником обеих версий князь Иван Петрович Шуйский, диалог которого с царем мы привели ранее? Безусловно мог, ибо оба эти события (произойди они) могли выдвинуть на ведущее место род Шуйских (или дворцовую партию). Это был, как говорится, мирный (может быть, даже бескровный?) дворцовый переворот со смещением Годунова.
Царевич Димитрий
Помните – в сцене, представленной графом Толстым в его драме, присутствует Клешнин. Это не просто дьяк, пришедший подписать документы у царя. Это бывший «дядька» царя Андрей Петрович Лупп-Клешнин – боярин и сторонник Годунова.
Практически в кремлевских палатах происходит очная ставка двух врагов: Шуйского и Клешнина. И кто побеждает? Побеждает царь Федор, спасая Шуйского от казни своей неожиданной выходкой-выдумкой (впрочем, исторически подтвержденной – по сути, конечно) о царевиче Димитрии. Удивительно незлоблив и великодушен царь: он готов простить измену и восстание против него. Напротив, он спасает известного воеводу от явной козни со стороны Годунова (а именно с этим пришел Клешнин к царю – с заготовленным указом взять под стражу).
Но когда он узнает, что Шуйский замешан в другом еще деле – подаче челобитной с целью развести
