в лице, слушая этот поток неслыханных для царского достоинства оскорблений, но даже чуть улыбнулся в свою очередь, показывая тем самым, что речи лестригона его веселят, а не гневят. Он, скорее всего, собирался сказать в ответ что-то шутливое, но промедлил, и его опередил Гектор.
– Кое-что хочу добавить я, – сказал царь Трои, тоже по-финикийски. – Во-первых, места для битвы трех тысяч человек здесь недостаточно. Мы отойдем сегодня же еще на пять стадиев. Пространство, таким образом, станет больше. Но мы перенесем только шатры, войска, наше и ваше, подойдут ближе. Когда поединок закончится, мы сможем поступить в зависимости от его исхода. Если ваш воин будет убит, мы понаблюдаем, как вы отплываете. Если погибнет наш боец, фараон сам решит – тут же вступать в сражение, и тогда оставленное за нами пространство станет достаточным для маневров и, если нужно, для отступления, или отвести войска к шатрам: в этом случае, покуда вы готовитесь к походу, мы успеем снять шатры и уйти как можно дальше. Думаю, я все сказал точно.
Антифот слушал внимательно и даже напряженно. Его близко поставленные, очень темные глаза постепенно наливались каким-то странным огнем. Он впивался взглядом в лицо троянца, даже сделал к нему шаг, но все это ничуть не смутило героя.
– Как твое имя? – спросил лестригон, когда герой замолчал.
– Меня зовут Гектор.
Жесткие губы царя завоевателей немного дернулись.
– О-о-о! – протянул он то ли изумленно, то ли негодующе. – Тот самый?
– Я не знаю, про какого ты слышал, а значит, не знаю, тот я или не тот, – последовал ответ.
– Слышно было только про одного! – сказал Антифот и, сделав еще один шаг, оказался совсем вплотную, почти на расстоянии вытянутой руки. – Так, значит, правду говорят, что ты не погиб в своей Трое. Ну, я рад! Значит, ты и будешь драться с сыном моей сестры, Карриком?
– Нет, – твердо произнес Гектор. – С Карриком будет драться мой младший брат. Его имя Ахилл. Уж о нем-то ты наверняка слышал, раз слышал обо мне.
– Еще бы! – голос Антифота выдал некоторое смущение. – Как не слыхать! Только с каких это пор он твой брат?
– С тех самых пор, как моя мать, царица Гекуба, родила его от моего отца, царя Трои Приама. Надеюсь, это противник, достойный твоего знаменитого племянника, великий царь великих лестригонов!
Гектор имел опыт в переговорах с варварами, и его голос был так невозмутим и настолько не выдал насмешки, что Антифот ее не заметил. Его рот опять расширился в той же странной улыбке.
– Впервые сын моей сестры сможет гордиться именем того, кого он убьет! – проговорил царь лестригонов. – Но почему вы, троянцы, или как вас там, сражаетесь на стороне нильцев?
– Мы сражаемся на стороне египтян, – сказал Гектор ровным голосом, – потому что понимаем, как важно уберечь Ойкумену от ваших дальнейших нашествий, Антифот. Это главное, остальное не имеет значения.
Лицо лестригона на миг,
