пошел… – дальше все покрывала белесая пелена. Он чувствовал боль в голове, сначала резкую, а потом тупую, ощущал холод, пробирающийся под рясу. Застучав зубами, Виллем разомкнул губы:
– Кузина Эстер, где я… – он понял, что лежит на носилках, в полутемном шалаше:
– Мы такие шалаши детьми строили, в скаутах. У нас текла река, горная, порожистая. Амель называлась… – он опять нахмурился:
– Или не Амель, другая река. Еще было озеро, море… – он помнил пляж, белого песка:
– Мы с Элизой и родителями в Остенде ездили. Или не в Остенде… – кузина Эстер, ласково, коснулась его плеча:
– Послушайте меня, кузен Авраам… – Виллем помотал головой, сразу об этом пожалев. Затылок разломило тупой болью, Эстер попросила:
– Не двигайтесь, пожалуйста. Я вам недавно сделала операцию. У вас пуля в голове застряла, вы больше года провели, потеряв память. Но сейчас все хорошо… – у нее была уверенная, надежная рука с длинными пальцами.
От входа в шалаш доносились распоряжения Блау. Оставаться на поляне было опасно, но разведчики нашли неподалеку отличное ущелье. Эстер приказала перевести отряд в тамошние пещеры, и послать гонцов в соседние отряды, предупреждая о возможном появлении русских. Почти весь отряд снялся с места, Авраама переносили последним, в сопровождении Эстер. Временные шалаши давно разобрали, оставив один, где лежал больной. Кроме следов от кострищ, на поляне больше ничего не выдавало присутствия здесь партизан.
Эстер поднесла к губам кузена немецкую флягу:
– Сладкий кофе. Немного вам можно… – Виллем почти забыл вкус кофе:
– Даже не помню, когда я его пил, в последний раз. Хотя нет, помню. В Аушвице. Но откуда я мог достать кофе, в Аушвице… – выслушав кузину, он поморгал рыжими ресницами:
– Нет, все не так. Я уехал из лагеря с детьми, а кузен Авраам остался, под именем Войтека Вольского… – ветки зашуршали, Виллем увидел знакомое лицо:
– Он подтвердит, – обрадовался мужчина, – это капо барака, где Авраам сидел. Пан Конрад Блау, по прозвищу Копыто. Он обещал помочь Максиму бежать из лагеря… – Виллем добавил:
– Максим еще один наш родственник… – кузина кивнула:
– Я знаю. Пан Конрад сдержал обещание… – Виллем заметил, что кузина и Копыто обменялись быстрым взглядом.
– Интересно, как Копыто сюда попал, – подумал Виллем, – тоже, что ли, из лагеря бежал? Или его освободили? Он уголовник, к ним немцы по-другому относятся. Но почему он с партизанами? Он вор, торговец краденым, что ему здесь делать… – он почувствовал, что хочет спать:
– Кузина Эстер сказала, что меня ранили, что я год скитался по стране. Надо вспомнить, где я оставил группу, из Мон-Сен-Мартена. Там ее мальчики, Иосиф и Шмуэль… – Виллем слегка улыбнулся, – отличные у нее парни. На нее похожи, как две капли воды… – он устало закрыл глаза: «Я посплю, и все вспомню, обязательно».
У выхода
