Агата!
Итак, я уже в Гонолулу, и до моего слуха доносится ленивый плеск волн о знаменитый берег…»
На этом он остановился. Письмо почему-то не клеилось. Джон встал, подошел к окну, уставился на облачко, плывшее над Алмазной горой. Потом подошел к уютной гавайской кровати, откинул полог от москитов, улегся и заснул крепким сном. Как это противоречило его бостонским привычкам!
Проснулся он только к пяти часам. Мисс Минерва уже вернулась.
– Что нового в вечерних газетах, тетя?
– Обычная история: убийца или убийцы не разысканы. Но знаешь ли, когда я читала газету в автомобиле, мне пришла в голову одна мысль.
– Какая?
В дверях, ведущих в гостиную, выросла фигура Хаку.
– Вы звонили, мисс? – спросил он.
– Да, Хаку. Что вы делаете со старыми газетами?
– Их складывают в кладовке рядом с кухней, – ответил слуга.
– Посмотрите, нет, лучше я сама.
И мисс Минерва вместе с Хаку направилась в кладовку. Через несколько минут она вернулась оттуда с торжествующим видом.
– Есть! Вечерний выпуск, понедельник, шестнадцатое июня, когда он написал Роджеру письмо. И смотри, Джон, угол со списком пассажиров, едущих на пароходе, оторван.
– Может, это случайность?
– Нет, не случайность. Вот здесь след пальцев. Заметка, так взволновавшая Дэна, находилась в этом углу газеты.
– Что из этого следует?
– Надо действовать. Возьми этот газетный лист и поезжай к Хэллету, нет, лучше отдай его Чану. Автомобиль занят, но в гараже есть велосипед.
– Я поеду на трамвае! – сказал Джон.
Мисс Минерва объяснила ему кратчайший путь в полицейское управление, и Джон, взяв шляпу, отправился исполнять ее поручение.
В трамвае Джон увидел себя окруженным представителями чуть не дюжины разных национальностей. Трамвай быстро бежал по низменной болотистой равнине между Вайкики и Гонолулу мимо рисовых полей, на которых по колено в воде стояли странные фигуры туземцев, а затем повернул на Кинг-стрит. Каждые несколько минут он останавливался, впитывая в себя все новые и новые иммиграционные проблемы китайцев, гавайцев, португальцев, филиппинцев, корейцев; казалось, что здесь представлены все оттенки кожи и все вероисповедания. Все дальше и дальше несся трамвай. Джон увидел большое здание в роще цветущих деревьев, японский театр со множеством колыхавшихся на ветру вывесок, неподалеку от него отделение завода Форда, затем огромный дом – старинный королевский дворец, и наконец трамвай свернул в торговую часть города.
«Киплинг не прав, – подумал Джон, – Восток и Запад могут уживаться друг с другом, хотя бы, например, здесь».
Джон, сойдя с трамвая и побродив некоторое время по совершенно чуждым ему улицам, почувствовал еще острее это слияние восточной и западной культур. Темнокожий полицейский регулировал на перекрестке движение. По тротуару разгуливали элегантные, щеголеватые американские офицеры, а на теневой стороне улицы стройные и опрятные молодые китаянки
