Они оживленно что-то обсуждали с серьезным видом, близко сдвинув головы, а лошадь Мэтью лениво щипала траву неподалеку.
В животе у Кэтрин что-то перевернулось, но она с досадой прогнала от себя это чувство. Мэтью мог говорить, с кем ему хотелось.
Вишневое дерево бросало на них кружевную тень, а лучи солнца высвечивали яркие блики в темных волосах служанки. Кэтрин это совсем не нравилось. Она подобралась поближе, чтобы послушать, о чем они говорят.
– До победы еще далеко, – говорил Мэтью.
– Да, но нападение будет первым шагом, – прошептала служанка в ответ. – Все, что случится после этого, будет иметь решающее значение.
Кэтрин подкралась еще ближе, стараясь, чтобы ее не заметили. О чем это они?
– Что же нам делать? – спросил Мэтью служанку.
– Пока ничего. Нужно будет действовать после начала осады. Тогда будет возможность все изменить.
– Значит, нам следует ждать?
– Да, – сказала она, неожиданно направившись за угол конюшни, в ту сторону, где стояла Кэтрин. Мэтью последовал за ней. Кэтрин попыталась спрятаться, но ей было некуда идти. Увидев ее, они остановились как вкопанные.
– Простите, – извиняющимся тоном сказала она, – я вам помешала?
Мэтью переглянулся со служанкой. Явно смутившись, та сделала реверанс и зашагала к дому.
– Нет. Все в порядке, – ответил Мэтью. – Это моя кузина.
– О, – ответила Кэтрин, снова приглядевшись к девушке. Теперь она узнала ее. Кэтрин попыталась вспомнить, как ее зовут, но прежде она не обращала на нее внимания, и вспомнить имя было трудно.
Она сглотнула, пытаясь не показать своего волнения.
– Я заметила сходство.
У них были похожие лица, сплошь состоявшие из острых углов. Анис – вот как ее звали.
– Правда? Какое? – спросил Мэтью.
– Ваши мягкие ресницы, – ответила она, стараясь, чтобы ее голос звучал лукаво.
Мэтью притворно вздохнул в ответ, и она дерзко добавила:
– Однако ей они больше к лицу. В ней есть некое изящество, а в ее осанке намного больше достоинства.
– Прошу прощения, мэм, но у меня есть более важные дела, чем выслушивать оскорбления в свой адрес, – чопорно ответил Мэтью, но его глаза озорно блестели. Он с поклоном направился в конюшню, ведя лошадь под уздцы.
– Не споткнитесь! – крикнула ему вслед Кэтрин, и он сбился с шага, засмеявшись. Она нагнала его у самой двери. В конюшне было холодно, и стоял сырой запах сенной пыли. На стропилах мягко ворковал голубь. Здесь Кэтрин чувствовала себя намного лучше, чем в доме, где она все время боялась задеть до блеска отполированную мебель.
– Вы слышали новости об Эдинбурге? – спросил Мэтью, рассеянно гладя лошадь по морде.
– Нет. Что там произошло? – Она не могла сосредоточиться на его словах – разговор
