только к обеду.
– Она дала, по крайней мере, какие-нибудь счета?
– Очень неясные. Приблизительные цифры, но счетов нет. Кажется, поставщики злоупотребляют…
– Они грабят ее! Это очевидно. Женщина им не платит, а между тем в их руки переходят огромные деньги.
Он овладел собою, бросил на секретаря холодный взгляд и переменил разговор:
– Приехал Фуше?
– Он ждет в зале флигель-адъютантов.
– Попросите его.
И Бонапарт опять принялся ходить вдоль своего кабинета, пока не услышал, что дверь открылась. Он поднял голову и, увидев перед собой бледное лицо бывшего уличного оратора, слегка кивнул ему головой, указал на кресло и сам сел.
– Кто из нас был прав, гражданин Фуше, – сказал он, – когда вы ссылались на заговор роялистов там, где я видел лишь происки якобинцев?
– Мы были правы оба, гражданин консул. Якобинцы волнуются, а роялисты куют заговор, и те и другие одинаково опасны. Впрочем, если бы я боялся покушения, я принял бы меры предосторожности против роялистов. Они лучше организованы и смелее якобинцев.
– С восемнадцатого фруктидора, – заметил Бонапарт с легкой усмешкой.
Фуше сделал гримасу. Он не любил, чтобы ему напоминали о его предательстве, от которого пострадали даже некоторые его друзья.
– Восемнадцатое фруктидора уничтожило партию якобинцев, – глухо промолвил он.
– Однако это не помешало ей подстрекнуть Арена и Шевалье, которые пытались меня убить.
– Нужно всего бояться и со стороны роялистов.
– Я хочу покончить и с теми и с другими. Недопустимо, чтобы у самых ворот столицы дороги были заняты шайками разбойников, которые нападают на фермы, останавливают дилижансы и требуют выкупа с пассажиров.
– Эти грабители – люди маркиза де Фротте, а их главарь – Брюслар. Три дня тому назад он был здесь, в Париже. Он выехал отсюда в кабриолете и направился в Версаль.
– Неужели мне придется выслать целую колонну под предводительством какого-нибудь генерала, чтобы образумить этих злодеев? Вы мне доносите о них, а между тем они ускользают от вас.
Фуше молча улыбнулся:
– Дайте мне приказ арестовать их, и в двадцать четыре часа я разгромлю их всех.
Бонапарт нахмурился:
– Только не теперь. Через несколько дней.
– Вы надеетесь, что ваши переговоры увенчаются успехом?
Первый консул сделал жест изумления:
– Какие переговоры?
– Которые вы ведете с претендентом через посредство аббата Бернье. Вы думаете, я об этом не знаю? – Помолчав немного, он прибавил сухим тоном: – Это вам не удастся.
– А почему?
– А потому, что вы имеете дело с людьми, которые хотят только воспользоваться вами. Ваше требование отказаться от трона вызовет прежде всего встречное требование, чтобы вы реставрировали законного
