которое творили над нами? Я теряюсь, и снова убеждаюсь, что нашим детям рассказывать это нельзя.
Но рассказать меня тянет. Рассказать о людях, которые, я знаю, некоторыми сейчас воспринимаются, как несправедливо оклеветанные, а некоторые – едва ли не святыми; рассказать, до чего могли дойти эти люди в своём скотстве, и доказать, что предела этому скотству нет. Я знаю, что те, кто знает о том, как я убила одного из них, осуждают меня, и меня оскорбляет это. Оскорбляет то, что граф Кенка в Далвегане до сих пор поминается в церквях, как невинно убиенный, а ублюдок Скоггланд – как мученик. Его даже предлагают канонизировать! Канонизировать!!! Сифилитика, убийцу, извращенца!.. Я хочу рассказать, как они жили, и как умерли эти святые и мученики, как есть, без ретуши и деликатных намёков, прямыми и понятными словами. И после моего рассказа – молитесь им, как святым, если сможете! Осуждайте меня, ищите им оправдание – если найдёте. Я не люблю людей. Скажу больше: я ненавижу людей. Да, есть люди, которым я благодарна, которых я даже люблю и которыми восхищаюсь; у меня есть друзья среди людей, без которых жизнь моя опустеет. Но если взять людей в целом, как вид, я ненавижу их и ничуть этого не стыжусь. Я рада, что мы, Квэнни – другие, раз, и навсегда. Рада, что земля, которую мы завоевали, которую полили своей кровью, людям неподвластна и почти недоступна. Но… рада я и тому, что скоро я покину эту землю и вернусь в Элодис. Нелогично?.. Наверное. Скажу… Нет, даже так: открою секрет. Когда пройдут равноденственные шторма, сюда придёт корабль, и сбудется самая несбыточная, самая прекрасная моя мечта, самое невероятное чудо, которое ещё месяц назад я считала абсолютно невозможным, и запретила себе и думать об этом давным-давно, и научилась жить так, чтобы не сожалеть о его несбыточности. И, – если совсем-совсем честно, – я взялась за эту книгу, чтобы занять себя и не сойти с ума от ожидания и нетерпения. И потому хватит уже извиняться и оправдываться. В конце-то концов, где моё хвалёное мужество? Пора вернуться на один из кругов ада и вспомнить всё с самого начала. С самого первого дня, которым, пожалуй, стоит считать тот далёкий день, когда один мальчик встретил одну девочку, и это положило начало удивительным и роковым событиям, перевернувшим наш мир.
Пролог
Но если нас спросят: чего мы хотели бы, то мы бы взлетели, мы бы взлетели.
Агата Кристи, Би-2 и Люмен, «Мы не ангелы».
Это был самый обыкновенный день на самой необыкновенной ферме. Фермы эти находились в самых глухих местах Острова, там, где появление незнакомцев и случайных путников было практически полностью исключено; на расстоянии по меньшей мере дня пешего пути вокруг этих ферм не было больше никакого жилья. Я так и не выяснила, на какой из них росла я, хотя было время, мне хотелось этого… Дети, росшие на этих фермах, не знали ни названия места, ни имён тех, кто растил и воспитывал их, они не видели ничего, кроме фермы, не получали никакого образования, кроме одного: их учили покорности. Девочек много и часто били, хотя
