сквозь зубы:
– Не знаю, кто вы такой, сэр, но ваше поведение далеко от рыцарского. Я дама, а не девка.
– Дама? – гулко хохотнул грубиян.
– Я думала, ты окривел, Гринд, а ты совсем ослеп, бедняга, – фыркнула матушка Зим. К моему изумлению, колдунья оказалась знакома со светским этикетом и представила нас по всем правилам: – Достопочтенная мэйс Тайра, позволь представить тебе рыцаря Гринда, командующего гарнизоном замка Черного Ворона. Сэр Гринд, перед тобой мэйс Тайра Вирт, дочь рыцаря Симмерса Вирта.
– Мэйс? – переспросил грубиян, словно не расслышал принятое в этом мире обращение к незамужним девушкам. – Она еще и не замужем, в ее-то возрасте?
– Я дала обет Небесам, и мужчины меня не интересуют, – процедила я, выдержав долгий неприязненный взгляд так и не поклонившегося наглеца.
Боги, почему мне так везет на мерзавцев? Если он – командующий гарнизоном, то сможет пакостить мне на каждом шагу. Я еще не принята на работу, а уже нажила врага.
Неизвестно, чем бы закончилось наше противостояние, но в комнату с запоздалым стуком ворвался мальчишка лет двенадцати, служивший посыльным у баронессы, торопливо поклонился и выпалил:
– Матушка Зим, его сиятельство просит вас подняться в кабинет вместе с вашей знакомой, если вам не сложно! Но если вы не можете, я мигом сообщу, и он сам спустится.
– Поднимусь, не рассыплюсь, – проворчала старушка.
Командир гарнизона не стал нас сопровождать. Фыркнув, отправился на улицу, и по всему первому этажу раскатился его бас:
– Седлай коней, живо!
Поднимаясь по лестнице, я тихо спросила у колдуньи:
– За что он меня так невзлюбил?
– Не обращай внимания, он такой со всеми женщинами с тех пор, как его молодая жена сбежала с бывшим секретарем Ворона.
– Я ее понимаю, от такого чудовища не грех сбежать. Их не нашли, надеюсь?
– Нашли и казнили. Ее за прелюбодеяние, а секретаря за предательство. Ворон такого не прощает.
Меня передернуло. Ну и нравы тут. Средневековье какое-то. Мракобесы. И зачем я по доброй воле лезу в гнездо убийц?
Следуя за мальчиком, мы поднялись на второй этаж, свернули в правое крыло.
Боги мои, я тут всего один день не была, а такое впечатление, что полжизни прошло. Да я вообще другим человеком стала! Это входит в привычку.
Резные двери кабинета распахнулись, и настроение упало ниже нулевой отметки: наглый гость по-хозяйски устроился в моем любимом кресле за моим любимым столом у окна. А ведь в огромном кабинете, совмещенном с библиотекой, был вполне солидный рабочий стол, похожий на бильярдный – большой, массивный, на львиных лапах, со столешницей, обитой зеленым сукном. За ним любил работать отец Тиррины. Но граф Орияр – а именно он, без сомнения, сидел к нам спиной – выбрал изящный ореховый столик и что-то быстро писал.
Мой опекун стоял в двух шагах, не смея присесть. Лицо его было покрыто нервными
