Те самые сутки, в которые он мотался между квартирой Кузнецова и больницей. Ему пришлось идти по следам опередивших его братков. Лихославльский адрес учительницы Соловьевой он вычислил без проблем. Она назвала одну из подруг, жившую в доме напротив. Та оказалась алкашкой.
Узрев бутылку водки и хлебнув для поправки здоровья, объявила, что подругой жадины Соловьихи себя не считает. В подругах у Соловьихи Зойка, такая же шалавая, как и она. Бросила мать и укатила в деревню Бухалово в бабкин дом.
Вовочка намеревался зайти еще раз к учительнице-пенсионерке. Но наткнулся на братков. Изображая из себя пьяницу, он хлебал из бутылки большими глотками пиво и наблюдал за входом. У калитки ошивался тот самый тип, что забрался в «Ягуар» банкирши Елены. Через какое-то время он заметил его, и Вовочка решил линять с этого футбольного поля, которое запросто могло превратиться в тир…
Его постоянно опережали. В Бухалово сыскарь появился, когда в доме подруги Соловьевой – Зойки шла гульба. У распахнутых ворот стоял джип-чероки с худосочным водилой, опять же знакомым Вовочке, – это он тогда сидел за рулем «Пежо». Из окон вылетали пьяные голоса, изображавшие песню. Скрипучий и надтреснутый мужской голос выводил:
Хоп-па! Зоя!
Кому дала ты стоя?
– Начальнику конвоя,
Не выходя из строя…
Женщина взвизгивала дискантом, подхватывала концовку и заливалась хохотом. Вовочка понял, что и здесь делать ему уже нечего.
На деревню опустились сумерки, и он, не скрываясь, пошел вдоль улицы. Это было его ошибкой. Давящий взгляд он ощутил спиной. Но шагу не прибавил. Свернул к покосившейся избенке. Скосил глаза и увидел, как за ним торопливо топает Флакон. Следом семенил водила.
Вовочка нырнул в распахнутую калитку, проскочил двор, перемахнул плетень и очутился в огороде. Взрыхленная земля была пустой и голой, лишь кое-где торчали будылья подсолнухов. Сразу за огородом начинался луг. Невысокие копны смотрелись в сумерках, словно бронеколпаки на китайской границе, где он служил срочную. Луг примыкал к подлеску, там наверняка не было посторонних глаз.
Флакон не прятался. Бежал следом по-слоновьи, топая армейскими ботинками. Перед тем, как нырнуть в кустарник, сыскарь обернулся. Преследователь на бегу задрал пиджак, достал из-за пояса ствол. Дело запахло керосином. Вовочка метнулся в кусты, сразу взял вправо, где подлесок был выше и гуще. Пробежал метров двести, увидел вывороченную давним ветровалом сосну с могучими растопыренными корнями и поблизости – штабелёк бревен.
Позади зашуршали кусты, и разом все стихло. Вовочка пристроился за штабелем, нащупал суковатую палку, швырнул ее в сосновые корни. Шум в кустах возобновился, смолк, затем стал слышен лишь слабый треск сучьев под ногами. Вовочка увидел, как Флакон появился среди деревьев, остановился, повел головкой, высматривая беглеца. В правой руке он держал наган, в левой – заточку. Обнаружил вывороченный сосновый корень, сделал несколько шагов. Метрах в семи-восьми остановился и оскалился.
– Вали
