слухи в инете об осаде Донецка. В Славянске шли тяжелые бои, кольцо замкнули, украинские войска готовили штурм города. В Мариуполе, Новоазовске, Доброполье стреляли, каждый день были убитые и раненые ополченцы.
8 мая рано утром в Таганроге по телевизору в привокзальном кафе за чашечкой кофе я узнал, что обстановка изменилась. Оказалось, что 7 мая Президент Путин В. В. выступил по телеку и посоветовал отменить, назначенные на 11 мая референдум в Донецкой и Луганской республиках, и ждать выборов Президента на Украине, которые должны состоятся 25 мая. От этого заявления укрвоенные опешили, временно перестали стрелять по восставшему народу и чуть ослабили режим на границах.
Так Путин организовал мне коридор, а сам выступил в тот же день в хоккейной команде под номером 11 (цифра 11 случайно совпала с днем Референдума ДНР и ЛНР «11 мая» – А.Б.) и забил несколько шайб.
8 мая состоялось заседание депутатов ДНР и ЛНР, на которых постановили, несмотря ни на что, проводить референдум 11 мая.
На границе молодая симпатичная брюнетка с загадочными карими глазами, лейтенант российских пограничных войск, раскрыв мой загранпаспорт, спросила:
– А вы знаете, что там, куда вы направляетесь, опасно, там стреляют!?
Я ответил:
– Знаю, но мне непременно надо там быть.
Брюнетка влепила в паспорт печать, и я направился пешком по дорожке к украинскому пограничнику. У меня на плече кожаная черная сумка с бумагами, в одной руке я белый полиэтиленовый пакет.
Весной в мае проникнуть сквозь украинскую границу для мужчин было практически не реально. С красными паспортами заворачивали, и особенно журналистов, они потенциально были угрозой номер один для укр властей. Скучающий укр сержант в зеленоватой рубахе, сидевший в будке, хмуро посмотрел на меня, долго вертел мой красный паспорт и удостоверение о научной степени, которое я в него вложил. Для пущей убедительности, что я еду на научную конференцию в Донецкий национальный университет, я сунул ему в будку журнал «Нелинейный мир» с моей научной статьей за 2013 г., где стояла моя фамилия. Сержант «обалдел» от такой наглости, усмехнулся и поставил штамп ученому физику, доктору физ. мат. наук.
Так вышло, что рано утром 8 мая я официально перешел украинскую границу. И по дорожке дошел до стоявшей синей машины такси. Мы поехали. Улыбающийся морщинками с седой щетиной и синими глазами водитель ВАЗа, четверки, узнав, что я россиянин, стал показывать по дороге, располагавшиеся в лесах батальоны укр военных. Он говорил, что всё у нас перекопали, понаделали рвов, накопали окопов для солдат, понаставили мин, в лес не сходишь, грибов не пособираешь, лишь бы войны не было, а так получили бы мы российские паспорта и все успокоились бы:
– Что трудно напечатать паспорта? Бумаги нет? – говорил старик, показывая мне взлетевший вдруг из- за кустов украинский серый большой военный вертолет МИ-24. Видимо, подумал я, пограничник
