Рехамл. Глава 2. Артемий Попов

      Раньше казалось, что невозможно делать это, когда круг наблюдателей мал. Сейчас мы делаем это втроем. Комната. Окно. Люди. Стол. Люди стоят вокруг стола. Горят свечи, новогодняя елка. Перед людьми на столе лежал лист ватмана, со спиритическим кругом, начерченным на нем. Сначала мы обсуждали кого хотим вызвать. Сидели по пол часа пытаясь расшевелить тарелку, которая стояла на листе ватмана, дном вверх. Тарелка должна была двигаться без применения с нашей стороны силы, по крайней мере физической. Стрелка, нарисованная на тарелке, должна была указывать на буквы и цифры, составляя тем самым предложения

      Заниматься этим вдвоем мы начали только когда начали вместе работать. Хотелось задать вопросы, которые нельзя задавать в обществе. «Люди в одиночку общаются с мертвецами, может быть и у двоих получиться?» – думала я. Ведь тогда я смогу задавать странные вопросы, которые не задают другие люди. Окажется возможным обучение магии

      У нас появился персонаж. Это был дух умершего человека. Мне хотелось наедине поговорить с ним, задать особые вопросы, поэтому я пыталась быть упорной и не отступать

      Мы боялись. Страх был больше из-за жутковатой обстановки, а не из-за происходящего. Из коридора вид открывался на кухню. Ночь за окном. Стол по середине комнаты. На столе круг из цветной бумаги, он был меньше чем в прошлый раз. Было очень интересно. Тарелка начала шевелиться. Наверное, это означало что мы могли продолжать. Постепенно я начала привыкать к тому как говорил дух. Его язык был понятнее, чем обычный человеческий

      Позже, сын начал приходить на кухню и задавать свои вопросы духу. Сиреневый стол. Свечи. Ребенок начал капризничать, не хотел записывать ответы на свои вопросы, и дух сказал – «Хочешь я кого-нибудь убью? С тобой мертвый разговаривает. Так тебе будет понятнее, с кем имеешь дело. Тебя нужно поставить на место, что бы ты записывал.»

      Ребенок обиделся – Запомни, обида – главное препятствие к волшебству. Когда ты обижен, происходит самое интересное, а обида закрывает это от разума. Это главный охранник секретов магии. Узнаешь остальных охранников – станешь непобедим. Твои мысли не важны. Важно то, что происходило, когда тебя отвлекали от секрета. Было чудо, но мы его не заметили. И охранник стал сильнее. Я никого убивать не собирался. Согласись, подействовал на тебя эффективно. Твое состояние было закрыто от чудес. Ты был во власти охранника лень. Он такой же сильный, как обида

      Это был деревянный стол, на котором лежал лист с начерченным на нем кругом, обрамленным буквами, цифрами и символами, предназначены такие круги для некромантии – вызова мертвых, этим мы занимались с моим братом, когда родители были в отъезде, либо по ночам, скрываясь от их глаз в свете свеч я видел, как ускоряю и замедляю время и все это из-за запыленного металлического круга, найденного мной в большой коробке для украшений, стоявшей в доме моей бабки, «под лестницей я был совершенно один! Эй! Это мой круг! Верни его, либо я размажу свою голову, об этот железный стол» вдруг нашелся в подвале, и я сразу понял, что буду использовать его в спиритических собраниях, проводившихся мной ради развлечения гостей в старинной усадьбе было холодно и жутко, к тому же воняло плесенью, росшей на древнем, красивом столе, к моему удивлению стоявшем в богатой квартире с современным дизайном, бросавшимся в глаза гнилым кругом, список наших кладбищенский находок не ограничился – Ты показывал родителям одно, а мне другое? – Да. Это двойственное восприятие – Это похоже на виденье? – Да, но видеть ты пока можешь только во сне – Что бы научиться видеть, нужно сначала научиться во сне? – Да. Это я заказывал спиритическую доску мы нашли на окраине города, выброшенной преступником в мусорный бак уликой мы ограничились одной тарелкой, хоть я и предлагал, ради эксперимента, взять каждому свою бумажную приспособу для вызова духов я не доверял никому кроме себя я не мог предоставить выбор имени сегодняшнего гостя из потусторонних миров в мою хижину начали просачиваться мертвецы могут общаться с еще не покинувшими этот мир по средствам, так называемого «спиритизма» в моей жизни было предостаточно, хоть я и невзлюбил этого кота, с выбритым у него на боку