style="font-size:15px;"> – А так ты приди сейчас, когда работаешь! Ведь другой разговор будет!
Автобус подпрыгнул на какой-то большой колдобине и сбавил ход.
– Гордый я, Александр Иваныч…
– Ну, – развёл руки Александр Иванович – дело хозяйское!
Несколько минут ехали молча.
– Сейчас повернём и будем идти по городу. Вам куда?
– На автовокзал.
– Сядьте тут, рядом. Скажете, где мне остановить.
– Спасибо, Костя!
– Да пока ещё не за что, Александр Иваныч!
Город начинался сразу за железнодорожными путями. Вот около них и стоял небезызвестный Александру Ивановичу белый современный автобус. И водитель был тут же: стоял на обочине и курил.
– Хорошая машина! – кивнул на автобус Костя – Но эти олухи даже на них ездить не могут. А какие деньги зашибают! Нам такие и не снились!
Проезжая мимо этого знакомого по одинокому утру водителя, Александр Иванович приветливо поднял правую ладонь. Водитель тут же узнал старика и показал ему средний палец.
– Чего это он? – спросил Костя.
– Мы утром познакомились – сказал Александр Иванович.
– Утром? – нахмурил лоб Костя.
– Да-да, утром, – подтвердил Александр Иванович и опёрся на палку.
– Ах, утром! – сообразил Костя и расхохотался так, что в автобусе задрожали стёкла.
* * *
Александр Иванович, отирая пот со лба, медленно брёл в сторону газетного ларька. Круглый, грязный, когда-то зелёный, он так и остался стоять в тени древнего раскидистого дуба. И странное дело: когда только Александр Иванович решил купить газету ни у ларька, ни у дуба никого не было, но стоило старику полезть в карман за деньгами, как появились два дюжих молодца, которым захотелось купить газету, в тень дуба спрятались мама с дочкой, чтобы съесть по мороженому, да и за спиной Александра Ивановича уже кто-то место занял.
– "Известия" есть? – спросил Александр Иванович.
– Три пятьдесят – насмешливо ответила продавщица.
"Известия" были местной и самой дешёвой газетой. Они никогда не раскупались, с недавнего времени выходили нерегулярно, занимали всего два листа, но Александр Иванович покупал только эту газету. Он редко прочитывал и эти два листа, зато бумагу использовал в домашнем хозяйстве всю: заворачивал в неё продукты, сворачивая в трубочку бил и отгонял мух, стелил на подоконники, как это раньше делала жена, и почему-то другая газета под все эти дела никак не подходила.
Получив желаемое и заплатив мелочью, Александр Иванович, сделав пару шагов в тень дуба, сильно напугал маму и дочку, хрипло крикнув прямо перед собой:
– Стой, тунеядец! Отдай деньги, душегуб проклятый! Отдай, говорю, хуже будет!
Мама и дочка перестали есть мороженое и, открыв рты, изумлённо круглыми глазами смотрели на старика. Тот не унимался и для пущей убедительности застучал палкой и мелко затряс головой, продолжая громко причитать:
– Ты же знаешь, я в гроб лягу, но тебя,
