любил тихие игры: вырезать что-нибудь, складывать, читать, переводные картинки в альбомчик клеить. И обязательно под музыку. Он слушал только-только появлявшуюся электронную музыку, сам навострился ставить пластинки, для чего с предосторожностями влезал на стул и аккуратно, почти не дыша, опускал иголку на чёрный бороздчатый диск. Если музыка нравилась, он мог ставить одну и ту же пластинку целый день и даже целую неделю, пока утомлённые однообразием родители не находили ей адекватной замены.
А тут он раздобыл где-то нитки-шнурочки, нацепил их на шею и ходил по своим делам от окна к кроватке, приговаривая что-то сам себе негромко. Сандро, работавший в литографской мастерской, которая находилась в полуподвале Дома Художников, зашёл пообедать, что он делал крайне редко, экономя время на всём. А тут явился, и обрадованная Дарина принялась разогревать борщ, резать хлеб и солёные огурчики.
Они уселись за стол на кухне, оставив открытой дверь в детскую, где Лёнча на два голоса сам с собой разговаривал под музыкальное сопровождение. И вдруг они перестали слышать его голос, а вскоре раздался негромкий стук, как будто упал стул с навешенной на него одеждой.
Первым спохватился Сандро. Он молнией влетел в детскую и сразу обнаружил бесчувственного Лёсика, лежащего у окна. Глаза его были закачены, ручки-ножки конвульсивно дёргались, он силился вдохнуть, но получался натужный сип. Дарине пригрезилось, что он задушил себя этими нитками-веревочками, она стала их сдирать, но быстро поняла, что причина не в этом.
Сандро тут же вспомнил правила оказания первой помощи при потере сознания, которые изучал в автошколе, и большим пальцем попытался открыть Лёсику рот. Малыш раскусил отцовский палец до кости, и Сандро понял, что у сына припадок, что он может задохнуться – если уже не задыхается – проглоченным языком, что нужна ложка – ложку! крикнул он Дарине, и та быстро принесла серебряную чайную ложку – что этой ложкой нужно прижать язык, а там уже зубы мальчика её сами удержат – не разожмёшь ничем.
Дальше всё плыло как в горячечном сне: Сандро с соседкой-врачом, правда гинекологом, но всё-таки… скорая едет безумно долго… Дарина отправлена её встречать, чтобы она своим воем не мешала поддерживать жизнь Лёсика до прибытия медиков. Потом врачи, уколы, малыш дышит, дышит – слава тебе Господи! – его сейчас увезут в больницу. И вот уже Дарина совершенно спокойная, с отмытым от рёва лицом и наспех собранным пакетиком необходимых вещей, и вот уже они в больнице, и она говорит своим особым доброжелательным голосом с проступающими стальными нотками, что никуда от сына не уйдёт, что поспит и на полу.
А потом были бесконечные капельницы, Лёсика увозили от неё в процедурную – нет, мамочкам сюда категорически нельзя – а она сидела под дверью и слышала металлические звуки, неуместный и оскорбительный для её уха смех и раздражённое: ну, разве это вены, как в них колоть!
