честно: вас посещали минуты растерянности, отчаяния, когда казалось, что еще немного – и силы реванша сомнут не слишком еще опытных защитников свободы?..
Перед камерой Асмолевский преобразился: расправил плечи, откинул голову, надул щеки; кривая желтозубая ухмылка превратилась в вальяжную снисходительную улыбку; он уже открывал рот для ответа… Несговоров пронырнул под камерой и обошел цветочную кадку с другой стороны, чтобы перехватить Кудакина. Вдалеке приметил обвислый пиджак, похожий на кудакинский, ринулся было туда – и едва не сбил с ног даму в серебристом платье.
– Простите ради Бога, – повинился он, стоя перед ней в понурой позе. – Я бежал за Кудакиным…
Он впервые видел давешнюю собеседницу Маранты так близко. Она была в обществе напомаженного и прилизанного субъекта с узкими раскосыми глазами, также показавшегося Несговорову знакомым.
– За Кудакиным?.. – изумленно переспросила дама. – А я вас помню! Помню-помню! Вы друг нашей милой цыганочки!
– Цыганочки?.. – Теперь пришла очередь Несговорова удивляться.
– Ну да! А вы не знали? Такая девочка, просто прелесть! – принялась она расписывать своему спутнику, но тут же спохватилась. – Тьфу ты, кому я говорю! Ведь это вы, Марат Сафарбеевич, выпустили ее на сцену!
Бесстрастный Марат Сафарбеевич молчал, лишь тонко улыбался, изучая Несговорова глазами-щелками.
– Да, цыганочка, – повторила дама. – Она малышкой отстала от табора, кто-то ее здесь в городе подобрал… Да какое это все имеет значение: предрассудки, сплетни… Фу! Гадость. На каждый роток не накинешь платок. Лишь бы танцевала хорошо, да, Марат Сафарбеевич?.. А вам что от Кудакина нужно?
У этой женщины была цепкая хватка. Вопрос прозвучал властно, не отвертишься.
– Из-за него я лишился квартиры, – откровенно сказал Несговоров. – Кудакин обманом выгнал меня с племянницей на улицу, подделав мою подпись на какой-то бумаге.
– А, так вы… – Дама собиралась что-то выпалить, но быстро прикрыла рот ладошкой. – Вы без квартиры? Милые, ну как же так можно. Представляете, Марат Сафарбеевич, они без крыши над головой! Я видела вашу племянницу, шустрая девчонка. Прямо не знаю, чем вам помочь… Скажите, не вы мастерили плакат с горящим человеком?
– Я, – живо откликнулся Несговоров с тайной надеждой.
– Уж очень страшный. Сейчас повсюду одни ужасы, я этого не люблю. Мой вам совет: снимите поскорей!
– Что? Снять?!..
– Конечно! Потапу Степановичу это не понравится. Он не поймет, что вы хотели сказать. Слишком аполитично. У вас в голове такая каша, мне просто страшно за вас. Снимите!
– Да кто такой Потап Степанович, чтобы…
– Боже! Святая простота! Он не знает Потапа Степановича! – расхохоталась дама, держась за Марата Сафарбеевича, чтобы не упасть со смеху. – Завтра я обязательно
