в голову, что он пропал в застенках Тайной канцелярии.
– Свят, свят, свят!.. – с комическим ужасом воскликнул Лихарев. – Не поминайте, да еще в ночи, про это никому не любезное учреждение. Нет, можете успокоиться, Николай не сделал ничего такого, чтобы очутиться в руках бироновских палачей, и даже пользуется большим благоволением некоторых особ, которые защитят его от шпионов господина Ушакова.
Василий Григорьевич облегченно вздохнул. Теперь он готов был благословлять судьбу, столкнувшую его в герберге с Левашевым и его приятелем, и, если б только это столкновение не имело такого печального исхода, он был бы вполне счастлив. Если Николай невредим и на него не пали грозные очи начальника Тайной канцелярии, значит, нечего опасаться и ему самому, значит, нечего и тревожиться, и пугаться тех страхов, какие рисовало ему давеча его воображение. И, крепко пожимая руку Антону Петровичу, он сказал:
– Не знаю, как и благодарить вас, вы меня просто воскресили. Но скажите мне, где же Николай? В Петербурге или где в ином месте?
Лихарев опять улыбнулся:
– Вот этого опять не скажу, это – опять не моя тайна. Одно могу сказать – ваш братец здрав, жив, невредим и в полном благополучии.
– Но ведь мне хотелось бы его увидать!
– И увидите, и, весьма вероятно, очень скоро. Скажу вам так, по секрету, что я даже извещу его о вашем присутствии в приневской столице.
– Мне ничего больше и не надо, и за это спасибо. Передайте ему только, чтобы он не долго скрывался, так как мне совсем не улыбается петербургская жизнь и я тотчас же после свидания с ним удеру в Москву.
– Али наша столица не пришлась по вкусу? – усмехаясь, спросил Лихарев.
– Какое! – воскликнул Василий Григорьевич. – Я в Москве совсем иное думал, а теперь скажу, что если и ввек Питера не видать, так и то бог с ним. Что это за город такой, где вместо жизни слякоть да уныние да люди на людей ни за что ни про что со шпагами кидаются?
– Это, так сказать, в наш огород? На это уж вы не посетуйте, такова, видно, судьба. Мите за это вы здорово отплатили, а меня простите – повинную приношу. Вольно ж вам такое сходство иметь с человеком, которого неведомо как еще земля держит. А впрочем, как видите, все к лучшему. Не походи вы на того мерзавца – не вышло бы между нами ссоры, не выйди ссоры – мы бы не познакомились, а не познакомься – так бы вы и слонялись по Петербургу, разыскивая Николая и не зная, куда он подевался. Ну а теперь иное дело, так что вам гневаться не след.
– Да я об этом и не говорю. Что до меня, так я всему этому очень рад и главным образом рад знакомству с вами.
– И я от души рад – значит, будем знакомы. Захаживайте ко мне, я живу отсюда недалеко, в доме Шнитцлера, на углу Адмиралтейской и Мойки. Заходите, я всегда буду вам от души рад. Кстати, вам все равно придется ко мне зайти, чтобы узнать, когда вы можете повидаться с Николаем…
Они крепко пожали друг другу руку и расстались друзьями. Баскаков, совершенно
