хрен с ним, пусть будут в казарме. После нар и солдатская кровать – чудо! Сейчас своим очередность «фишки» определю и пойдем.
– Да Вы… То есть ты… – поспешно поправился увидев сдвинувшиеся брови подполковника дежурный. – Не спешите. Я пока пойду, распоряжусь, а ты со своими, потом подходи вон к тому зданию, там на первом этаже дежурка. Дальше я покажу что где.
– Что служили вместе? – панибратски поинтересовался у подполковника начкар, когда дежурный бегом сбежав с рампы зашагал скорым шагом к дежурке.
– Не вместе, просто на одном и том же полигоне. Оно и не удивительно, полигонов то не до фига, – думая о чем-то своем, отмахнулся Померанец.
– А-а… – понятливо протянул начкар. – А эти Добронравов и Никитский они кто?
– Понятия не имею… – и отвечая на невысказанный вопрос на лице начальника караула подполковник наставительно добавил: – Но скажи я ему об этом, остался бы ты без душа и горячей жратвы, понял, зелень?
– Ну Вы блин даете… – уважительно протянул молодой офицер.
Гром грянул утром. Командир орал на дежурного так, что тряслись приколоченные к стенам доски с документацией. Помощник благоразумно испарился еще издали заслышав грозовые раскаты командирского рыка, а посыльный сжавшись за массивным сейфом дышал через раз опасаясь выдать свое присутствие и отхватить долю начальственного гнева.
– Етитский вы папуас! – ревел командир, наливаясь изнутри свекольным соком бросившейся в лицо крови. – Это же иносранцы! Иносранцы, маму пополам!
Полковник захлебываясь слюной и дальше благополучно пропускал букву «т» в слове «иностранцы» превращая его в нечто фривольное и не совсем приличное. Но смешно от лезущих невольно в голову ассоциаций сегодня никому не было.
– Это какого же куя они у вас по режимному объекту расхаживают, как, извините, по Крещатику какому-нибудь?! А?! Вас, вас спрашиваю, наивное очарование! П… п… падший ангел, чтоб вам выстрючило! Давно с фээсбэшниками не беседовали?! Так я вам сейчас организую, или что?! Думаете командирская задница шире всех? А вот хер, вам! Тройной вперекладку!
Дежурный стоически бледнел лицом, упорно глядя поверх головы низкорослого полковника то и дело подскакивавшего от полноты чувств на носки. Бледнел и молчал, сказать в свое оправдание было нечего. Все было так, как говорил командир. Да, иностранцы, да, разгуливали тут, как у себя дома по Крещатику и напоролись весело смеющейся компанией как раз на командирскую «волгу». Можно было конечно поспорить насчет того, могут ли считаться настоящими полновесными иностранцами те, что служили с тобой когда-то в одной армии, с детства росли в одной с тобой стране и говорили на одном языке. Но ни к чему хорошему это бы не привело, с формальной точки зрения командир был во всем прав. Граждане иностранного государства, даже паспорта в карманах не наши с орлами, а чужие, с непонятной вилкой и жовто-блакытным флагом. Иностранцы, как есть иностранцы. «Но это же ерунда полная, – упрямо набычившись думал про себя
