камнем в рукояти много лет назад оказался в руках лорда Ван Ферсис, а если верить церковным архивным записям, второй артефакт лежит в Ильсере, перемешавшись с костями принца Тариса. Кость к кости, как говорится. Это все, ваше святейшество.
– Как я и думал, ты не знаешь ничего – кивнул старик и недовольно поморщившись, велел – И хватит «святейшествовать» через каждое слово. Мо имя тебе известно – отец Игниус.
– С-слушаюсь, отец Игниус – запнулся отец Ликар, потрясенный оказанной ему честью.
– У костяных кинжалов, у этих проклятых предметов давно уничтоженного нами культа, есть одна очень и очень интересная особенность. Ты лично общался с лордом Ван Ферсис, с этим выродком, убившим столько безвинных людей и сотворил множество черных ритуалов во славу Морграата. Что ты почувствовал?
После минутного размышления, отец Ликар развел руками:
– Ничего, ваше св… от-тец Игниус. Обычный человек выглядящий поразительно моложаво для своего уже достаточно почтенного возраста. Сочится лютой злобой, а пару раз мне показалось, что я говорю с сумасшедшим.
– Ты уже ответил на мой вопрос, хотя и сам того не понял. Но речь не о его моложавости. И не о его рассудке. Поглощение чужой жизненной энергии позволяет любому некроманту выглядеть гораздо моложе своих лет и это много раз помогало нам выявить их и отправить на очищающий костер. Чтобы объяснить все толком, я вернусь на два столетия назад, в то время, когда Тарис был уже повержен и заключен в Ильсеру, в то время, когда по чудовищно глупому приказу императора Мезерана начали строить Пограничную Стену. Вместо того чтобы довершить начатое, огнем и мечом искоренить всю темную мерзость, император предпочел отгородиться от беды стеной, тем самым подарив нечисти время чтобы подняться на ноги… Да, то были времена заката некогда великой Империи. И именно тогда, один из наших архивариусов, человек дотошный, въедливый и что самое главное – умный, обратил внимание Церковного Совета, что ни один из общающихся с Тарисом священников не учуял исходящий от него гнилой запах некромантии. Принц Тарис начал высылать или умертвлять наших священнослужителей незадолго до начала братоубийственной войны, а к тому времени, он пускал кровь десяткам людей ежедневно. Обильные жертвы, темные ритуалы, практикование Искусства – и при всем при этом, от него не исходил присущий всем некромантам запах скверны. Не воняло Морграатом, всегда отмечающим своих последователей аурой гниения. Несмываемым клеймом. Ты улавливаешь мою мысль?
– Я само внимание, отец Игниус – отозвался жадно вслушивающийся священник – Само внимание.
– Я устал задирать голову, чтобы встретиться с тобой взглядом – прошелестел глава ордена – Возьми стул и сядь.
Дождавшись пока отец Ликар осторожно опустится на самый край резного стула, Игниус продолжил повествование:
– В те годы, на слова архивариуса не обратили должного внимания. Были куда более серьезные проблемы – восставшие
