повторил Михаил Викторович.
Он вновь прошелся по кабинету и опустился в свое кресло.
– Как поступим, мужики? Лапшин же наверняка попробует вас достать.
Громов пожал плечами, ухмыльнулся.
– Вот и хорошо. Я только семью в Орел отправлю – и пусть приходит.
Горелик сложил ладони пирамидой, внимательно глядя на своего зама.
– На живца решил, Эдик?
– А чего плохого-то?! – Эдуард Евгеньевич откинулся на спинку стула. – Меня это не особо напрягает. Если он заявится, то, вероятнее всего, ко мне домой. Разместим повсюду ребят из ЦСН – пусть берут, когда притопает.
– Смелый ты, Эдуард Евгеньевич! Уже полтинник от роду, а все с автоматом не набегаешься.
– Прятаться-то я точно не собираюсь, – твердо заявил Эдуард Евгеньевич. – Тем более от пацаненка, которого сам же и натаскивал.
– Понятно все с тобой. Безумству храбрых поем мы песню. – Он повернулся к Малахову. – А ты что скажешь, Володь? Можем спрятать вас с семьей на время.
Владимир Данилович с задумчивым видом покрутил стакан с водой.
– Мне не принципиально. Людмила с сыном больше полугода отдельно живут. Я целыми днями на даче. Пускай заходит, поболтаем хоть.
Михаил Викторович вновь нахмурил брови.
– Вы развелись, что ль?
– Нет. Когда началась эта эпопея, – Малахов приподнял ладони в перчатках, – я уже не мог касаться ни жены, ни сына. Когда обнимал, видел всю их жизнь. В итоге, решили год пожить порознь. Я за это время попытаюсь снова взять свой дар под контроль.
– Получается?
– Медитация дает некоторое успокоение. Но все возвращается очень медленно.
Михаил Викторович вздохнул, кивнул на бутылку коньяка.
– Так, господа офицеры, два – на похороны, надо по третьей.
Громов разлил алкоголь.
– Как, значит, решаем? Будете и дальше изображать из себя крутых пацанов и ловить Артема на живца?
– Зато долго ждать не придется, – улыбнулся Эдуард Евгеньевич. – Он сейчас недельку помыкается, обождет, пока первая волна суеты стихнет, потом за разведку возьмется. Вопрос в том, кого из нас он выберет первой мишенью: меня, Данилыча или Волжанского?
– Вот, кстати, о нем! – подхватил Горелик. – Вы свяжитесь с товарищем.
– Я этому уроду звонить не буду, – сразу заявил Громов.
– Надо, мужики. А лучше – проведайте лично. Он, конечно, специфичный господин, но некрасиво получится, если Артем его грохнет.
– Если грохнет – это будет по справедливости! – громко заявил Эдуард Евгеньевич.
Горелик поморщился.
– Эдуард, не начинай. Мы там не были, свечку не держали, а у каждого – своя правда. – Он обратился к Малахову. – Володь, я тебя прошу, навести Артурчика ты. Поговори с ним, расскажи все. Кто знает, вдруг и он присоединится к вашей авантюре.
– Его использовать в качестве
