бывает.
– Когда он родится, – шепнул он ей на ухо, – он будет доволен абсолютно всем.
В машине они разговаривали о её прерванной учёбе.
– Ну ты хочешь продолжать это дело? – спрашивал он её.
– Ой, даже не знаю. Когда академку брала – до смерти не хотелось учёбу эту на год затягивать. Помнишь, какая злая из-за этого была?
– Помню, – улыбаясь, кивал он.
– А сейчас… совсем всё желание пропало. Не знай, найду ли силы после родов? Почему-то кажется, что нет.
– Я вот тебе что хочу сказать, – после секундной паузы продолжал он. – Если тебе учёба в тягость – плюнь ты на неё! Я серьёзно. Не стоит из-за этого здоровье гробить. Материально ты будешь обеспечена. Я даже не хочу, чтобы ты работала. Дома сидеть будешь.
Она ничего не отвечала, будто раздумывая, но уголки губ так и складывались сами собой в улыбку.
– Я тебе, – потянулся он к бардачку, – подарок небольшой купил. Примерь, – протянул он чёрную коробочку.
Она открыла.
– Серёжки! Бриллиантовые! – смотрела на него в немом восхищении. Потом прильнула и чмокнула в щёку. – Паш, ты просто бесподобный!
Ресторан действительно впечатлял. Он располагался на третьем этаже и на каждом повороте лестницы, а ещё у входа и по углам стояли лакеи в ливреях.
Их проводили в зал, посадили за столик – они выбрали самый дальний. Заказали совсем немного – в её положении налегать на кулинарные изыски было бы рискованно. Он тоже не излишествовал – просто чтобы не дразнить любимую. Они потягивали вино, перебрасывались негромкими фразами и слушали печального саксофониста.
– Обожаю такую музыку, – говорил он ей.
– Я тоже, – отвечала она.
– Сейчас какую—то туфту народ слушает. Настоящая музыка уходит. Вот, единицы лишь хранят ещё её для нас.
Она вскинула понимающе глаза – говорить сейчас не хотелось, музыка пронимала до самых основ. Когда музыкант закончил композицию, они долго, правда почти беззвучно аплодировали ему.
– Сейчас я тебе покажу кое-что, – сказал он некоторое время спустя, заговорщически подмигивая. Засунул руку во внутренний карман пиджака.
– Опля! – и достал бумажник.
А из бумажника – сложенный вчетверо листок.
– Взгляни, – протянул ей.
– Что это? – удивилась она.
– Прочти.
Она начала читать, но не сразу вникла в суть дела, нетерпение же в нём бурлило.
– Это контракт, – не выдержал он, – на покупку дома.
– Ты купил дом?!
– Ага… В очень живописном месте – тебе понравится. Правда он ещё не готов к заселению. Но… Это наш дом!
Она лишь качала головой.
– Федя, – вымолвила наконец. – Ты – чудо!
На набережной было пустынно. Ночь робко и бесшумно зажигала звёзды. Она была на удивление
