ь себя и родственников от перегрева.
А вот веселая многочисленная компания парней и девушек не забивала голову подобными мелочами. Заняв почти весь вагон электрички, они шумели, пили, хохотали, звенели мечами и обмундированием, уложенным в рюкзаки. В такую жару никому не хотелось щеголять в кольчуге или меховой жилетке.
– Я тебе сейчас котелок в задницу засуну! – пообещал один из ролевиков, почувствовав пинок по ноге. Открыл глаза и вытащил наушники.
– Хорош дрыхнуть, Юлик.
– Сам урод, – сообщил парень. Сунул пальцы себе в волосы и старательно их взъерошил. Смесь рыжих и красных прядей упала на широкие плечи и заблестела под заглядывающим в вагон солнцем.
– Выглядишь так, будто тебя силком сюда затащили.
– Я музыку слушал.
– Классическую, – заржал один из собеседников. – На гитаре сыграй, а?
– Да, Юличек, – тут же откликнулась светловолосая худенькая девушка. – Сыграй что-нибудь!
– Только без кровищи, – подхватила высокая брюнетка, которая уже с утра строила парню глазки. – Что-нибудь милое.
– Какое? – вытаращил зеленые глаза Юлик. – Леди, ты не попутала? Я и «милое» – в принципе хрень несочетаемая.
– Короче, – вмешался лысый парень, чьи плечи пестрели татуировками, – просто сыграй, что хочешь.
– На скрипке? – ухмыльнулся Юлиан, доставая спрятанную между сиденьем и стеной гитару. Небрежно провел пальцами по струнам, чуть наклонил голову и заиграл быструю, чуть жесткую мелодию. Голос парня завораживал силой и яростью. Последние строчки он практически рычал:
– …город, как после войны, весь в черном дыму и красной крови[1]…
А электричка продолжала нестись мимо лесов и полей, все ближе подъезжая к намеченной цели.
До Ивана Купалы оставалось три дня.
– Дарина! Дарка-а-а-а! – зычный голос пронесся над поляной и застрял в ветках леса. Какая-то птица смущенно поперхнулась и замолчала на несколько секунд.
– Та куда я денусь-то? – Темноволосая стройная девушка перехватила пятилитровый баллон с родниковой водой и гаркнула: – Иду!
Они не случайно выбрали для отдыха именно эту поляну. Машка еще год назад ездила сюда с друзьями и обнаружила неподалеку родник, что немаловажно для пяти девушек, приехавших на электричке. Они собрались отмечать день рождения Дарины, которой сегодня исполнялось двадцать лет.
Три яркие палатки расположились так, что на них падала тень от растущих поблизости деревьев. Чуть в стороне коротко стриженная мелированная Лиля в шортах и майке разводила костер. Машка с Эллой разбирали продукты и вслух обсуждали, что сейчас приготовят. Алевтина, среди подруг Аля, фотографировала понравившиеся виды.
– Вот нет чтобы помочь! – Дарина поставила бутыль возле костра и вытерла руки о джинсовые шорты. – Да что ж так жарко! Эй, народ, кто прогноз смотрел?
– Тебя разочаровать или как? – Лиля распрямилась и вытерла лоб рукой. Короткие волосы она кое-как смогла стянуть в торчащий хвост.
– Дождика хочу. – Сама Дарина уже в третий раз переплетала косу, из которой так и норовили вылезти отдельные прядки и прилипнуть ко лбу и щекам. – Тут, кстати, озера нет?
– Нет, – откликнулась Машка. – Но там, чуть подальше, родник в маленький водопад превращается, можно в принципе освежиться.
– Ладно, если только позже. Аля, пошли картошку почистим.
– Блин, вы как муравьи. – Русоволосая статная Аля надула губы. – Мы же отдыхать приехали.
– А мы и отдыхаем, – отозвалась Лиля. – Только для отдыха надо все условия создать. Девки, как я вообще согласилась на такую авантюру? Дарка, не могла свою днюху в другом месте отпраздновать?
– Не могла, хочу волшебства.
– Желание именниника, – проворчала Лилька, правда, беззлобно.
– Просто ее, как ведьму, на волю тянет, – хихикнула Маша.
Алевтина нахмурилась еще сильнее: ведьмой она считала себя, а не смуглую и сероглазую Дарину. Лиля, словно уловив ее мысли, оглянулась и ехидно прищурилась. Они общались только потому, что с обеими дружила Дарина. А без нее моментально бы рассорились в пух и прах. Лилию бесили приступы зависти и надменности у Али, а та считала Лильку хамоватой и беспринципной гадиной. Впрочем, в компании они общались довольно мирно.
Пять девушек быстро приготовили легкий обед, после чего упали на туристические коврики-«пенки» в относительной прохладе тени.
– Неужели вам тут не нравится? – Дарина, сдвинув солнечные очки на нос, оглядывала
Р. Дрозденко. «Кармагеддон».
