вечеру второго дня Утрэд вернулся.
– Мы можем ехать, – сказал он. – И чем скорее, тем лучше. В округе идет движение, в Даунхем прибыли вооруженные люди Ансельма, поговаривают, что и сам он прибудет, когда закончатся празднества. А эрл Эдгар сейчас пирует у себя в усадьбе. Хорошо пирует, – усмехнулся Утрэд. – Но я переговорил с леди Риган, объяснил, что у нас важное дело к шерифу.
В этот вечер Эйвота нагрела воды, и хотя в башне было холодно, я тщательно выкупалась и как следует вымыла голову. Старая Труда долго расчесывала мои волосы.
– Чисто серебряная пряжа, клянусь былой невинностью. Наверняка эрл Эдгар попадет в ваши волосы, словно в силки.
Мне были приятны подобные речи. И я уже не сомневалась, что добьюсь своего.
На другой день мы тронулись в путь. На мне было мое монастырское одеяние, которое старательно выстирали и выгладили. Местный кузнец Абба подарил мне пряжку для ворота, а вдова, изготовлявшая плащи из шкур, подбила мою пелерину полосками меха выдры. Я ехала к Эдгару, как невеста, и меня провожала целая свита. Однако выходить за пределы фэнленда они не решились. Остались у границы моей земли близ церкви Святого Дунстана, махали руками, благословляли. Отец Мартин уже знал, в чем дело, и тоже благословил меня. Мы вновь одолжили у него бурую кобылку, а Утрэд ехал на гнедой лошади одного из убитых людей Уло. По дороге он рассказывал мне о замке, какой строил шериф, – Гронвуд-Кастле, о том, что новый замок будет чем-то невиданным в наших краях, что там трудятся сотни людей и даже мои сервы порой подрабатывают там.
К Гронвуду мы подъехали далеко за полдень. Здесь решили сделать остановку. По правде сказать, я в ней очень нуждалась. Я не была такой наездницей, как Утрэд, и спина, ноги и седалище у меня отчаянно ныли.
Кое-как выбравшись из седла, я устроилась на обрубке бревна и принялась жевать свою лепешку. Утрэд раздобыл где-то миску каши, которую я проглотила с жадностью – ведь в последнее время я отчаянно голодала. Настоящей сытости не наступило, но голод уже не так донимал меня, и я стала слушать рассказы моего спутника о том, что работников на строительстве неплохо содержат, и те, кто остался тут на зиму, живут припеваючи. Да и работы еще непочатый край – вон с каким размахом взялся за дело шериф.
Прямо передо мной высилась начатая башня – главное строение будущего замка. По местной традиции она возводилась шестиугольной, стояла на мощном фундаменте с подвальными помещениями, а ввысь футов на тридцать уже поднимались гладкие стены из известняка. Уже была завершена арка главного входа, украшенная узорчатым архивольтом[44] с резными колоннами по обе стороны, но, если судить по количеству штабелей заготовленных материалов – камня, бревен, досок и извести, – до окончания работ еще далеко. Вокруг серели громады возводимых стен с выступающими по углам боевыми башнями. Их верхний срез, как и у главной башни, был покрыт сеном и навозом, чтобы уберечь от мороза еще свежий раствор.
К нам приблизился хорошо одетый молодой мужчина, угостил меня круглыми рождественскими пряниками.
Архивольт – каменный резной бордюр, обрамляющий арку двери или окон.
