к кубку повнимательнее, он заметил, что поверхность вина слегка подрагивает. Из центра кругами побежала легкая рябь, напоминающая дрожь натянутой струны. Плиний взял бокал, и рябь исчезла. Поставил обратно – и она возобновилась.
– Я заметил это во время ужина. Я специально приучил себя внимательно относиться ко всем проявлениям Природы, на которые другие люди не обращают внимания. Эта дрожь не постоянна. Смотрите – сейчас она прекратилась.
– Это и вправду очень интересно, Плиний, – сказал Помпониан. – Поздравляю! Боюсь, если бы такой бокал попал ко мне, я бы уже не выпустил его из рук, не осушив до дна.
На сенатора же эта демонстрация не произвела особого впечатления. Он скрестил руки на груди и откинулся на спинку кресла с таким видом, будто его заставили смотреть на детские фокусы, и он от этого чувствует себя дураком.
– Уж не знаю, что в этом такого значительного. Что стол дрожит? Так мало ли из-за чего он может дрожать? Ветер…
– Сейчас нет ветра.
– …чьи-то тяжелые шаги. Или, может, Помпониан погладил какую-нибудь из женщин под столом.
Взрыв смеха разрядил напряжение. Один лишь Плиний даже не улыбнулся.
– Нам известно, что этот мир, хоть он и кажется нам неподвижным, на самом деле непрерывно вращается с неописуемой скоростью. И, возможно, несясь в пространстве, он производит столь громкий звук, что людским ушам просто не дано его воспринять. Вот, например, звезды звенели бы, как колокольчики на ветру, если бы мы могли их слышать. Не может ли быть такое, что эта рябь в вине – физическое выражение все той же небесной гармонии?
– Тогда почему она то возникает, то исчезает?
– Этого я не знаю, Кассий. Возможно, в какие-то моменты Земля скользит бесшумно, а в иные – наталкивается на сопротивление. Одна из школ полагает, что ветры движутся над землей в одном направлении, а звезды – в другом. Акварий, а ты что думаешь?
– Префект, я – строитель, а не философ, – тактично произнес Аттилий. С его точки зрения, все это было пустой тратой времени. Он подумал было, не упомянуть ли о странном поведении пара на холме, но отказался от этой идеи. Звенящие звезды! Аттилий невольно притопнул от нетерпения. – Все, что я могу сказать, так это то, что главный водовод акведука строился таким образом, чтобы противостоять любым, даже самым чрезвычайным воздействиям. Там, где Августа проходит под землей – а большую часть пути она проходит именно там, – она имеет шесть футов в высоту и три в ширину, и лежит на каменной подушке в полтора фута толщиной, и окружена стенами такой же толщины. И сила, сумевшая это разрушить, должна быть воистину мощной.
– Более мощной, чем та, которая сотрясает вино в моем бокале? – Адмирал посмотрел на сенатора. – Если, конечно, в данном случае мы вправду имеем дело с явлением природы. А если это не явление природы, то что же это может быть? Преднамеренное вредительство – чтобы нанести удар по флоту? Но кто на это осмелился бы? На эту землю нога врага не ступала со времен Ганнибала.
– И
