знакомство и отправились на несколько дней рыбачить. Вячеслав притащил его на одно из своих любимых мест далеко от города, где в Волгу впадало сразу несколько притоков. «Это не места, это Третьяковская галерея! ― Вячеслав восхищённо раскрытой ладонью провёл вдоль угасающей черты горизонта. ― Левитан сейчас просто рыдает!» Конечно, там была тройная уха, разговор по душам и знаменитая славкина мандариновка…
А через месяц неожиданно для всех Вячеслав подал заявление об увольнении из театра. Прошёл слух, будто бы он решил совсем уйти в свадебно-банкетный бизнес, будто бы Тотошка стала капризной и требовала денег всё больше и больше. А вахтёр Ерофеич всем по секрету выдал, что у ребёночка славкиного какое-то загадочное заболевание, от которого доктора есть только в Америке, мол, собираются горемычные эмигрировать!..
Наверное, доля правды в последних словах была, потому что Вячеслав с Тотошкой из города пропали и почти два года никто и ничего о них не слышал. Кто-то видел, как Тотошка с маленьким ребёнком приезжала к матери на такси и так же быстро и незаметно уезжала. Кто-то уверял всех, что мельком видел Славика в московском метро… Постепенно неутолённое любопытство к ним испарилось, как утренний туман, и каждый продолжал жить и работать там, где определила ему судьба.
И неожиданно Жека потряс всех сногсшибательной новостью ― он был в гостях у своего «чудного Славули» в Москве! «Квартира просто огроменная! ― взахлёб говорил Жека. ― Я говорю, Славик, ты что, в футбол тут играть собрался? А он говорит, я буду теперь на широкую ногу жить. Хватит, говорит, с Тотошкой в нашей халупе намучились». ― «А работает-то где же, ― осторожно спросил Сан Саныч, ― в театре, что ль?» Жека округлил глаза на него, как будто увидел рядом с собой призрака: «Сан Саныч, это в каком таком театре денег на квартиру заработаешь?! У него ещё перед домом джипяра стоит вот такой вот! Как танк! ― Жека неимоверно развёл руки в стороны. ― Он теперь заместитель какого-то директора по рекламным, по этим… По видеорекламе, что ли… Он мне там долго объяснял, я в этом ни черта не разбираюсь!.. Вот коньячок прислал импортный, просил за его здоровье выпить…» Жека вывалил из сумки свёртки, вытащил большую квадратную бутыль и хлопнул об стол. «А сам-то в гости не собирается?» ― опять осторожно спросил Сан Саныч. «Может, через годик ― сейчас, говорит, дел невпроворот…» ― вгрызаясь в буженину, проурчал Жека.
Но Вячеслав появился только через три года. Он сильно растолстел, поэтому вылезал из монстроподобного джипа неловко, словно первый астронавт на Луну. На служебный вход из театра вышло всего два актёра, а с ними Сан Саныч и Жека. «Ну что, Саныч, ― после неловких объятий сказал Слава. ― Поехали в кабак ― я угощаю. Посидим как раньше, языками почешем». ― «Да не, Слава, я по кабакам не любитель, ― как будто смущаясь за собственное негостеприимство, пробормотал Сан Саныч и усмехнулся. ― Там же этой мандариновки-то нету!» ― «А, ну да… ― как-то растерянно выговорил
