чего тот вежливо отказался, принялся сворачивать папироску.
– Ну, вот… – Осипцов откашлялся, шумно вздохнул и продолжил. – Я не собираюсь оправдывать тестя. То, что он сделал – на его совести. Но я не хочу, чтобы из-за этого страдала моя жена. Она тут совершенно не при чём!
– Так уж и не при чём, – пробормотал Алексей.
– Говорю вам: Вера не имеет к этому никакого отношения! Она только на днях случайно узнала правду и теперь места себе не находит. Это она просила меня с вами поговорить.
– Ну, хорошо. Вы со мной поговорили. Теперь ваша совесть чиста.
– Как у вас всё просто! – завёлся вдруг Виктор. – Вы даже не представляете, каково это, когда на тебя смотрят, как на прокажённого! А нам с этим жить!..
– Ну, хорошо, а что вы хотите от меня? Ваш тесть, ваши дела – я-то как могу облегчить вашу совесть?
– Да нет… Конечно же… Простите. Вы правы. Я ведь не за этим пришёл… Словом, мы с Верой решили: в этой квартире должны жить вы. Потому что вы приютили парнишку, вы знали эту семью много лет. Сделанного не воротишь, но вы хотя бы можете жить в доме, а не тесниться впятером в поварне. Вы это заслуживаете гораздо больше, чем мы.
Алексей посмотрел на собеседника, но увидел только профиль: Виктор смотрел прямо перед собой, туда, где по ту сторону путей тянулись товарные склады, а за ними – холмистая степь. Но едва ли он видел что-либо, кроме картин, которые разворачивались в его сознании.
Неподалёку загорелся семафор, выхватив из темноты искажённое мукой стыда лицо Осипцова с лихорадочно блестящими глазами. «Эх, паря! – мысленно воскликнул Алексей. – Любовь зла! Попал, как кур в ощип. Связался с волками…»
В это время задрожала земля под рельсами, вдалеке раздался протяжный свисток, потом ещё один – ближе. Наконец, появился из-за поворота товарный состав… Когда он отгрохотал и скрылся вдали, Алексей встал, растоптал окурок. Поднялся и Осипцов. Лица его не было видно, но Матвеев чувствовал на себе его вопрошающий взгляд. Надо было что-то решать. По крайней мере, что-то ответить сейчас этому бедолаге.
– Пойдёмте, товарищ Осипцов. Нас уже дома заждались! – произнёс он.
– Виктор… Зовите меня Виктором. Но что вы решили?
– Это не я решаю. И не вы. Распределением жилья ведает жилотдел.
– Я всё это устрою! Вы только скажите…
– Нет. Не будем спешить. Во-первых, мне надо тоже поговорить с женой. А во-вторых, у вас с Верой могут быть ещё дети, и тогда ваша квартира будет вам как раз в пору.
– Мы всё равно не сможем там жить! Вера не сможет…
– Это уж ваше дело, где жить.
– Но вы поговорите с женой?
– Поговорю. Только вы на это не слишком надейтесь.
– Почему?
– Честно говоря…Нет большой охоты каждый день на вашего папеньку глядеть, сами понимаете…
Тем дело и кончилось: Дуся даже слышать не хотела о том, чтобы переехать под одну крышу «с этим упырём».
