не святые, а святоши.
– Вот точно, – кивает писатель.
– Хочешь сказать, что Саша Грей – это святая блудница современности?
Мы лишь рассмеялись, правда, уверен, запомнив этот остроумный пассаж, дабы в будущем его хорошенько обдумать.
– О! – вдруг восклицает писатель, оборвав свой смех. – Я ж совсем забыл об актёре. А он как сюда попал?
– Хм, как, собственно, и большинство порно-актёров, – отвечаю я, посмеиваясь. – Он просто хотел потрахаться. Знатно, вдоволь и во всех мыслимых и немыслимых видах.
3
Ужиравшись обезболивающими, я, распластанный, расплывшись телесной лужей, лежу на кровати и смотрю в потолок. Под ласкающие звуки угрюмого электро-блюза. Во тьме. В её тёмно-синих сумерках, которые сочатся ко мне в комнату через окно, словно вездесущий сигаретный дым.
Домой меня любезно притащил мой друг. Тот, что снимает фильмы для взрослых. Здесь же он и привёл меня, обблевавшегося и пускающего вонючие слюни, в сознание.
Сейчас, залипая взглядом в потолок, я вспоминаю, как присутствовал на какой-то из его съёмок, которая проводилась в просторной спальне люксового номера до безобразия дорого отеля. Я помню, как на белоснежных простынях две молоденькие девушки и один парень, освещённые обильными солнечными лучами и вдобавок софитами, придавались обоюдным ласкам.
Мне же приходилось всё это время быть в компании очередного охотника до клубничных зрелищ. Вот только теперь он не являлся исключением из правил: с буквально выпученными маньячными глазами он жадно пялился на обнаженные женские тела, сладострастно выгибающиеся от телесных удовольствий.
В то время как одна из девушек – свежая, цветущая и упругая нимфа с пышными, вьющимися, огненно-рыжими волосами на голове – делала актёру, стоя коленями пред ним на кровати, нежный минет, моментами плавно обводя набухшую малиновую головку его пениса языком, иногда твёрдо пытаясь врезаться его кончиком в маленькое отверстие в мужском фаллосе, отчего юноша не мог сдержать своих скупых, стыдливых стонов, – в это время брюнетка, склонившись лицом практически к самым простыням, ублажала свою подружку сзади анилингусом.
Мой клиент чуть ли не до слёз восторгался происходящим, чередуя свои «ахи» и «охи» смешками и протяжным «да-а». Он во все глаза пялился на то, как рыженькая актриса до самого основания заглатывала член партнёра, одновременно с тем чувствуя меж своих ягодиц горячее дыхание брюнетки и то, как та облизывает её нежно-розовый анус, порой стремясь расширить его посредством введения в него обильно смазанных слюной пальцев, чтобы затем языком пробраться внутрь и тем самым ещё больше её возбудить.
Я и мой подопечный – как всегда, последняя инстанция, окончательные судьи, находящиеся позади всех камер. Мы сидим на удобном, кожаном, белом диване в свете яркого солнца и внимаем всему, что доносится до наших глаз и ушей, до нашего обоняния, которое улавливает то, что троица этих актёров благоухает своей пикантной секрецией,
