не знаешь? Диспетчер сказала, что вызывавший картавил, уж, очень на вас похоже, Роман Викторович.
– Я и вызвал. Мама утром позвонила, говорит, трубы подтекли, я в аварийку и позвонил, а то, что там Попков дежурил, я не знал.
– Понятно, – сказал я. Картина преступления стала в моей голове обрастать деталями. Странно, почему только он ведёт себя так глупо, по сути, роет сам себе яму? Не может быть, что это не он. А может, рассчитывает, что я так и подумаю, тогда он великий артист. – Скажите, Роман Викторович, а в квартире и гараже Крюгера, точнее гражданина Попкова, вы бывали?
– Да бывал, я же говорю, что Библию с ним изучаю, обычно у него дома на кухне, когда жены дома нет (она у него рьяная православная и против этого изучения), а когда она дома, то в гараже пару раз встречались. Вы, Андрей Игоревич, всё-таки решили, что это моя работа? Ну, что ж, вполне логичное заключение, только все улики косвенные. Очень надеюсь, что вы докопаетесь до истины, а не спишите всё на меня, – он с какой-то тоской в голосе сказал это и глубоко вздохнул. – В Библии есть такие слова: «Во всём поступайте с людьми так, как хотите, чтобы они поступали с вами». Я всегда считал тебя, Андрей, порядочным человеком, живущим по этому правилу, и очень надеюсь, что ты не изменился.
Он встал и спокойно сказал:
– У вас больше нет вопросов? Извините, но мне работать надо.
Мы официально попрощались. Я вышел из квартиры с двояким чувством: с одной стороны, я был уверен, что это дело провернул Роман, а с другой, что-то глубоко в сердце твердило, что не мог он этого сделать. Продолжая думать об этом, я спустился во двор, сел в машину и поехал в управление.
По дороге я решил встретиться с Профессором, так звали моего осведомителя. Созвонившись с ним, я подъехал к небольшому кафе на углу улицы возле городского парка, оставил машину на стоянке и зашёл внутрь. Уютный зал был пуст, я прошёл к столику в углу, сел и заказал обед на двоих. Через несколько минут в кафе зашёл худой пожилой мужчина в потёртом сером костюме, чистая рубашка была не глажена, а на голове у него была фетровая шляпа с засаленными краями.
– Здравствуйте, Андрей Игоревич! – сказал вошедший, сняв по пути шляпу, и, слегка поклонившись, прижал её к груди.
– Здравствуй, Профессор! – ответил я и предложил присесть и отобедать, зная, что сам он никогда не сядет без приглашения.
Аркадий Павлович Мяусов – полное имя этого человека, бывшего лектора культпросвета (отсюда и кличка), но после падения СССР оставшегося без работы, спившегося, выгнанного из дома женой и уже долгие годы живущего в подвале местной кочегарки при городской бане. Профессор был интеллигентным бомжом: мог поддержать любой разговор, был очень эрудирован, следил за своим внешним видом и регулярно мылся в бане. Мы с ним познакомились давно, он часто помогал в различных делах, так как был в курсе почти всех дел происходящих в нашем районе. Пил он по-прежнему, но тоже интеллигентно, каждый день, но по чуть-чуть, как он любил говорить.
– Скажи,
