кивнула Анна, и только я расслышала, как дрогнул ее голос. – Мария будет первой.
В этот вечер король, как обычно, вошел в покои королевы посидеть с ней у камина. Мы трое пристально следили за ним – король, верно, уже устал от этой домашней жизни. Но королеве не было равных в умении развлечь короля. Что-нибудь всегда находилось – карточная игра или кости, самая новая книга, которую она читала, высказывая необычные суждения, отстаивая свое мнение. Часто появлялись интересные гости, образованные люди, бывалые путешественники, поддерживающие приятную беседу с королем, не говоря уже об отменнейших музыкантах, а король страстно любил хорошую музыку. Одним из ее фаворитов был Томас Мор[15], и нередко они втроем вели беседы на плоской крыше замка под вечереющими небесами. Король и Мор обсуждали различные толкования Библии, спорили о том, настало ли уже время разрешить Библию на английском языке, чтобы и простые люди могли ее читать. И конечно же, в покоях королевы было полно хорошеньких женщин. У нее хватало ума заполнить свои комнаты самыми смазливыми личиками королевства.
Тот вечер отнюдь не был исключением. Она развлекала его, будто он посол иностранной державы и необходимо добиться его благосклонности. Сначала они с королевой просто беседовали, а потом кто-то попросил его спеть, и он вышел в центр комнаты исполнить одну из песен собственного сочинения. Король попросил кого-нибудь из дам поддержать его сопрановой партией, Анна с притворной скромностью выступила вперед и объявила, что попытается. Сомнений нет, все ноты были взяты с верхом совершенства. Их заставили спеть на бис, они были в восторге от самих себя, Генрих поцеловал руку Анны, а королева приказала подать им, двум певцам, вина.
Анна лишь легонько коснулась его руки, и он как будто слегка отгородился от всех остальных придворных. Только королева и мы, Болейны, заметили эту перемену. Королева приказала одному из музыкантов исполнить еще одну песню. Она прекрасно понимала, что ей не к лицу быть уличенной в слежке за мужем, снова флиртующим с женщинами. Она бросила молниеносный взгляд в мою сторону, проверить, каково мне смотреть, как король держит за руку мою сестру, но я ответила ей ласковой, невинной улыбкой.
– Становитесь истинной придворной дамой, моя маленькая женушка, – бросил в мою сторону Уильям Кэри.
– Неужели?
– Помню, как вы впервые появились при дворе, такой свеженький лакомый кусочек, лишь слегка отполированный французскими манерами, а теперь придворная позолота, похоже, уже покрыла душу. Никогда больше не поступаете необдуманно, так ведь?
В первую минуту мне хотелось как-то оправдаться, но я увидела: Анна произнесла пару фраз и король бросил взгляд в сторону королевы. Анна нежно коснулась его рукава, сказала еще что-то ласковое. Я отвернулась от Уильяма, какое мне до него, в сущности, дело, куда важнее глаз не спускать с человека, которого я люблю. Широкие плечи короля ссутулились, поникли, казалось, его оставила вся сила, лицо беззащитное, как у маленького ребенка. Анна повернулась, чтобы заслонить короля от глаз остальных придворных,
