такими ответственными участками…
– До сих пор этот участок ответственным не считался.
– Пошли туда кого-нибудь из людей, кого ты знаешь, на кого можешь положиться.
– Предлагаю Кулика, – тут же откликнулся Ворошилов.
– Кулика так Кулика, – согласился Сталин. – И пусть Штерн тоже там присутствует… если ты его хорошо знаешь.
– Штерна я знаю: он ответственный и грамотный военачальник.
– Вот и пусть они там надают япошкам по первое число. А ты контролируй. И докладывай обо всем, что там происходит, – жестко закончил Сталин и махнул рукой, отпуская и Берию и Ворошилова.
Глава 10
Василий Мануйлов вышел из проходной вместе с Димкой Ерофеевым. Димка торопился в институт, впереди у него выпускные экзамены, защита дипломного проекта. Димке есть куда спешить, и Василий подстраивался под его широкий шаг, слушал торопливые Димкины слова:
– Понимаешь, какая штука, корпус мотора из алюминия почти вдвое легче, чем из чугуна, а по прочности даже превосходит чугунный. Для авиации это огромная выгода. Там каждый грамм на учете. Но и для танка тоже. За счет мотора можно усилить броню, поставить более мощную пушку…
– Так-то оно так, – вяло возражал Василий, – но у алюминия коэффициент объемного расширения значительно больше, чем у чугуна, а при наших морозах неминуемы перенапряжения на отдельных участках. В результате трещины, разрыв материала. К тому же для сохранения однородности массы надо будет и все остальные детали делать из алюминия: кольца, пальцы, клапана, а это нереально.
– Реально, – не сдавался Димка. – Надо лишь подобрать такие присадки, чтобы выровнять коэффициенты…
Василий вспомнил, что на своем последнем занятии на рабфаке он выступал с рефератом по литью алюминиевых сплавов. Как давно это было. Если бы не выгнали, уже с год как работал бы инженером. Не повезло… А вот Димке повезло, а он и в тюрьме сидел, и в лагере, и даже участвовал в побеге. После этого и думай, есть судьба или нету, и почему она у одних такая, а у других совсем иная, хотя все исходные данные одинаковы или близки по параметрам. Может, у него, у Василия, твердости характера нет или еще чего? Может, ему драться надо за свою судьбу, не жалея ни кулаков, ни самой жизни? Вон Димка: тащил охранника на себе несколько дней по горящей тайге, в результате вновь стал хозяином своей судьбы. А посмотришь – ничего особенного. Да и на кого ни взгляни, все – ничего особенного, и он, Василий Мануйлов, тоже. Особенное – оно внутри, его не сразу и разглядишь.
Что-то продолжал говорить Димка, Василий не слушал, поглощенный своими мыслями.
Забренчал и заверещал колесами на повороте трамвай, Василий поднял голову… и увидел Вику.
Вика стояла возле доски объявлений. На ней знакомый голубой берет, светлый плащ и короткие ботики, сумочка из соломки под цвет плаща висела на плече, в руках зонтик. От неожиданности Василий замедлил шаг, глянул на Димку, Димка на него.
– Ты чего? – спросил Димка и оглянулся по сторонам, отыскивая то, что так подействовало на приятеля.
– Ты
