а Лидия, дочь Юля, сын Миша и самый младший Колька, названный в честь деда. Константин, в основном, имел доход с разведения и продажи скота и вел дела с размахом. В его распоряжении имелось две отары овец и около тридцати коров, и телят. Все они основную часть года паслись на белках (это местное название высокогорных альпийских лугов, и никакого отношения к куриным яйцам не имеют), а холодное время вся эта живность пережидала на небольшой ферме у подножья горы. Перегон скота осуществлялся наемными пастухами. Таким образом, Константин приезжал сюда дважды в год, или привозил сено на ферму, или забирал уже подросший скот для продажи. Лидия меж тем вела домашнее хозяйство и занималась воспитанием детей. Миша и Колька еще учились в школе. Юля же окончив к тому времени, техникум изъявила желание идти замуж. А в качестве основной аргументации, подкрепила желание заявлением:
– Мама, я беременна!
Мама первым делом взялась нести околесицу о безответственности сегодняшней молодежи и падении нравов. Но больше это походило на оправдания перед самой собой и нежелание мириться с участью плохого воспитателя, хотя итог воспитания был на лицо, точнее «на живот». Сквозь беспрерывный и даже ритмичный поток слов Лидии, послышался бас Константина, он всегда говорил мало, но смотрел, что называется, в корень:
– А жених-то есть?
В качестве жениха обнаружился Александр – носитель удивительного толка судьбы, конечно, если верить ему самому. На смотринах, после короткого знакомства, Александр сразу принялся посвящать семейство в некоторые ее подробности. Стало ясно, что самостоятельно он стал жить очень рано. Уже в шестнадцать лет заколачивал костыли на железной дороге где-то под Иркутском, потом служил в армии, где получил травму, слабо совместимую с жизнью, но, назло судьбе и вопреки здравому смыслу, выжил. Также рассказывал и о том, как работал где-то на севере в составе геологической экспедиции, разведал не одно золотоносное месторождение, за что и был отмечен грамотами и наградами. Константин же, имея солидный опыт общения с разного рода болтунами, точно знал, что делать. Он убрал выставленный на стол коньяк, способствующий лишь легкому разговору в виду его малого количества, и достал литровую бутылку, подкрашенного смородиной, самогона, потом выгнал из кухни женщин и детей, и стал вести Александра к откровению, попутно наливая рюмку за рюмкой. После получаса распития разговор пошел.
– Значит, дочку мою в жены хочешь взять? – говорил Константин. На это Александр машинально кивал и кривил лицо. Он не то что бы хотел, скорее, был не против. Но отвечал твердо:
– Да!
– На что думаешь свадьбу играть и жить потом?
– Так я с путины только что… – пояснял Александр. Он действительно, почти два года с перерывами, отработал на рыболовецком судне у камчатских берегов. Так что на ближайшую перспективу был обеспечен.
– А чего вернулся? Или там невест нет?
– Везде невест хватает! Только вот я сам отсюда, мать, отец, все здесь.
– Тогда, какой Иркутск, костыли и…? – с недоумением поинтересовался Константин
– Да ладно, это я так, приукрасил. Ездил как-то с батей в Иркутск к родне, да и вспомнил че-то.
Дальше разговор пошел правдивей. Выяснилось, что рос Саша как все, и в армию пошел как все, только распределение получил не как все, попал в моряки на Камчатку. А после службы остался там и устроился в рыболовецкую артель, где и проработал, два года.
Константину, как ни странно, Саша понравился. Хотя он не любил болтунов и лжецов, но не за то, что они болтают и лгут, а за то, что они не способны признать того, что их жизнь, не выделяется ничем особенным и, доказывая обратное, они вынуждены еще больше болтать и лгать.
Через два часа, двери на кухне распахнулись. Первым вышел Константин, и сразу сделал объявление о том, что свадьбе быть, и что он внесет в ее празднование посильный вклад. Юля обрадовалась и рванула обнимать Сашу. Но Саша, заливший голодный желудок непривычным количеством самогона, увернулся от объятий и побежал в уборную. Знакомство состоялось.
Подали заявление в ЗАГС, и пошла подготовка, сначала носящая скорее характер второстепенного толка. Но стоило приблизиться к свадебной дате, на расстояние недели, ситуация изменилась коренным образом. Рассылка приглашений, грохот посуды и поиск забытых мелочей по магазинам, ввергали участников в полу истерическое состояние, а звонки от дальних родственников, которые не имеют возможности приехать, но очень хотят, и просят что-нибудь с этим сделать, добивали окончательно. Пока слабонервные метались, не зная за что хвататься, Константин договорился на счет машины для молодых, а Лидия арендовала помещение центральной столовой, к тому же, по словам заведующей, штат местных поваров перевидал на своем веку не только множество свадеб, но и похорон, и проводов на пенсию в том числе. Так что они должны были не подвести и сделать все как следует.
Наконец был назначен тамада, костюмы
