полученные ими повреждения, а потом не сговариваясь заковыляли к исходящему смрадом паленого мяса костру.
– Найдут? Ну, в смысле – искать будут? – полуутвердительно спросил Олег у кащенитки, успевшей принять полностью человеческий вид.
– Обязательно. Если меня сейчас не убить, я же когда-нибудь вернусь. И отомщу, – мрачно кивнула девушка, севшая на попку, едва прикрытую кружевным бельем, подпершая подбородок коленями и обхватившая себя обеими руками. Она не мерзла: даже в человеческом обличье оборотни могли игнорировать небольшой холод. Кащенитку трясло от осознания того, как близко к ней прошла смерть. – Теперь, когда у меня больше нет скрывающего артефакта, старейшины смогут без труда узнать, где я. И послать за мной почти любую из своих тварей.
– Одну из тех, за кого ты приняла меня и покорно сложила ручки в ожидании гибели? – усмехнулся Олег.
– Сам виноват. Кости дракона так провоняли мамонтом-личем, что напрочь перебивают человеческий дух, – отпарировала девушка. – Я даже и сейчас до конца поверить не могу, что ты не одно из их элитных умертвий.
– Так вот почему я за три дня пути в лесу вообще никого крупнее белок не встретил! Да и те от меня старались держаться подальше… – наконец-то дошло до Олега. Он еще при сборе остатков трехголового дракона обратил внимание, что от них исходит едва уловимый металлический запах. Однако тогда боевой маг посчитал его то ли естественным свойством самих костей, то ли результатом действия какого-нибудь грибка, способного паразитировать даже на столь необычной основе. Принюхался и забыл. А вот обитатели тайги, самыми страшными созданиями в которой уже несколько тысячелетий являлись невероятно опасные немертвые гибриды людей и мохнатых слонов, отнеслись к получаемому их носами предупреждению крайне серьезно. Примерно так же, как сам Олег отреагировал бы на голосовое оповещение о приближающемся составе, перевозящем радиоактивные материалы. – Оказывается, это от моей поклажи все живое и неживое либо в стороны со всех лап и крыльев разбегалось, либо старательно делало вид, будто его тут никогда и не было!
– Да, мы тоже иногда вещами с их запахом как оберегами пользуемся. Но – редко. Даже старейшины не могут приказать этим тварям, только договариваются с ними. И сотрудничать ради какой-нибудь мелочи с людьми не станет ни один мамонт-лич, – меланхолично заметила кащенитка, а потом в ее глазах вспыхнула какая-то мрачная решимость. – Скажи, человек, а ты хочешь стать богатым? Очень богатым?
– Я в первую очередь хотел бы остаться живым. – Интуиция боевого мага внезапно решила, что именно сейчас настал оптимальный момент, чтобы включиться на полную катушку. Лишившаяся дома и находящаяся в состоянии сильнейшего эмоционального стресса кащенитка сейчас оказалась готова на все. И намеревалась пойти на какие-то совсем уж крайние меры, чтобы обеспечить себе сытую и безопасную жизнь. Но вместе с тем лично для него это
