инспектора артиллерии и полную свободу действий в управлении всем артиллерийским хозяйством. В том же месяце артиллерия Беляева прикрывала отход из Харькова корпусов генерала Май-Маевского.
Я чувствовал, как рассказ затягивает и затягивает нас в прошлое. За ту самую фотографическую пелену.
– Эвакуированы они были двадцать пятого марта двадцатого года из Новороссийска, – Сергей перевел дыхание и отхлебнул лимонад, – на этом, пожалуй, первая часть истории заканчивается и начинается вот эта, – он снова указал на отложенную в сторону белградскую газету.
Пауло при этом кивнул энергичнее и даже отсалютовал нам стаканом.
– Из Новороссийска остатки Добровольческой армии выехали в Галлиполь, затем в Болгарию, в двадцать третьем году – в Буэнос-Айрес, а в двадцать четвертом – в Парагвай. И уже в двадцать четвертом году Беляев опубликовал в белградской газете призыв к таким же, как он, эмигрантам приехать в Парагвай.
Я еще раз взглянул на пожелтевшую газетную полосу. Удивительно, как, вообще, это всё здесь сохранилось.
– Почему из Европы именно в Парагвай? – сам спросил переводчик. – В Европе бывшие российские офицеры, инженеры, врачи устраивались, в лучшем случае, швейцарами или водителями такси. В Парагвае тех же офицеров обещали принять на службу с сохранением воинских званий. Приглашались также инженеры, врачи, ученые, строители. Техническим специалистам было гарантировано жалование в размере зарплаты депутата парагвайского парламента.
Пауло произнес что-то на своём языке, но Сергей не стал переводить.
– Но главная причина была даже не в заработке, – живо продолжил он, – пожив в Европе, Беляев видел разложение русской эмиграции. Они не имели там ни возможности применять свои профессиональные знания, ни какой бы то ни было цели и смысла жизни. На поддержку местных властей тоже рассчитывать не приходилось, это Беляев понял еще в двадцатом году, на греческом острове Лемнос, принадлежащем тогда Англии. Размещенный там, так называемый, лагерь для беженцев являлся, по сути, настоящим лагерем смерти. Впрочем, помощь «союзников» – это отдельная история…
Я вдруг поймал себя на мысли, что не помню, сколько мы уже здесь сидим. Скоро ли приедет автомобиль, приедет ли вообще, и что там делает «гранд» Хуан Антонио…
– Услышав призыв правительства Парагвая, Беляев понял, что это шанс. И не ошибся. Русскими учеными был организован первый инженерный факультет в столичном университете Парагвая, их потомки участвовали в строительстве второй по величине ГЭС в мире, в Асунсьоне четырнадцать улиц названы в честь русских эмигрантов… Но это всё было гораздо позже, после войн.
Сергей отодвинул в сторону газету и достал потрёпанного вида карту.
– Уже в октябре двадцать четвертого года, по заданию Министерства обороны, Иван Тимофеевич со своими товарищами
