пятый! Как слышишь меня, Мисти? Прием!
– Слышу отлично.
– Ну как – взяли проповедника?
– Нет.
– Что? Плохо слышно… КАК ЭТО НЕТ?!
– Войди в Систему, посмотри его досье.
Мистиан слышал, как на том конце хрипло дышит ковыряющийся в информации Либби.
– О, Мировые Яйца.
– Вот и я увидел то же самое.
– Но ведь полчаса назад в его досье по этой части было чисто и пусто.
– Отбой. Поговорим позже.
Полицейский выразительно поглядел на напрягшегося пилота – тот в смущении отвернулся. Мистиан откинулся в кресле и еще раз прокрутил в уме четыре пресловутые строчки, ранившие его представления о возможном и невероятном: «Иеремия Фалиан, 71 год, полноправный гражданин Каленусии. Доступ к информации закрыт. Полная физическая неприкосновенность – запрещение активных пресекающих контактов без санкции Департамента Обзора».
Вертолет шел низко, отбрасывая на поле люцерны стремительную, распластанную тень. Успокоившийся было сержант Мисти мысленно сочинял рапорт, когда вспомнил нечто такое, что едва не сломало остатки полицейского здравомыслия.
…Иеремия, вещая через уникомы для сотен потрясенных владельцев машин, сам уникома НЕ ИМЕЛ!
Мальчишка помог деду закончить сворачивать «гусеницу», ее задвинули в придорожные кусты и забросали сухой травой – получилось неплохо. За спиной медленно рассасывалась «пробка».
– Мюф, не отставай.
Иеремия, не оглядываясь на внука, уходил через поле широким, размашистым шагом. Поле сжатой люцерны кончилось, уступив место пологому склону холма и зарослям колючего кустарника. Старик устал. Мюф догнал деда и теперь шел, держась за край синего балахона. За зеленым холмом, на широкой, ровной площадке, стоял их дом с коровником и конюшня вместо гаража. Из-за коровника появилась миловидная женщина лет тридцати, ее волосы были убраны в три косы. Фермерша поставила посудину с молоком на землю и смотрела в сторону холмов, приставив ко лбу ладонь «козырьком».
– Привет, мама!
– Привет, Мюф. Здравствуйте, отец. Вы сегодня вернулись рано.
– Не рано, Минна, а в самый раз. У нас гость.
Старик не спрашивал – утверждал. Женщина смущенно потупилась.
– Вы правы.
– Ты проводила его в дом?
– Да, все как мы договаривались.
Старик удовлетворенно кивнул.
– Хорошо, а теперь оставь нас наедине.
– Отец, я боюсь за Мюфа, может быть, отправить его к Кристи?
– Твой сын останется со мной. Так надо, не бойся.
Иеремия повернул к дому. Распахнутую настежь дверь перегораживала мелкая, тщательно подогнанная по размеру сетка от мух. Большую часть
