ошении их – обязанность любого разумного человека. Цель нашей книги – попытаться сделать несколько шагов в этом направлении.
Итак, представим себе лекцию в университете. Вопрос студентам: «Какую по счету жизнь вы сейчас проживаете?» Интересуются – о какой жизни идет речь: духовной или физической? «О физической, о вполне конкретной реальной жизни». Ответы – кто во что горазд: прагматики – «первую», романтики – «одну из многих», оригиналы – «пятую с половиной». Один отвечает: «Вторую». – «Почему?» – «Не знаю.
Так кажется». Кажется как раз правильно. Объясняю: мы все, друзья мои, уже прожили одну жизнь – жизнь в ином мире, в материнской утробе. Там была своя четко ограниченная в пространстве вселенная; была своя среда обитания – жидкая субстанция. Пищеварительный тракт, как и легкие, мы имели, но они не работали – как оказалось, были зарезервированы для будущей жизни, а питание осуществлялось через особый орган, от которого сейчас остался один узелок. Обычно в своей вселенной мы жили поодиночке, но бывало, что собиралось нас двое или трое, а то и больше. Мы жили, развивались, мыслили, чувствовали, переживали, горевали и радовались. Некоторые из нас болели, многих зверски убили. И все мы, в конце концов, умерли. И это была настоящая смерть, мы были свидетелями ужасной катастрофы: наша вселенная страшно деформировалась и начала нас извергать; жидкая среда, в которой мы жили, куда-то излилась; мы были выброшены в пустое «безводное» пространство на произвол чуждой стихии, и в завершение – о ужас! – порвалась последняя связывавшая нас с жизнью пуповина, через которую осуществлялось все наше питание, – и мы отчаянно закричали: «Уа-уай!» «…Родился человек в мир» (Ин. 16,21).
Специалисты по детской психологии утверждают, что стресс, который переживает младенец в момент рождения, сопоставим со стрессом смертного мгновения. Но помнит ли это наш разум? Какими мы помним себя изначально: двухлетками? четырехлетками? шестилетками? А до этого – что, ничего не было? Неужели наш разум так одномерен, что не понимает простого логического построения: что уже было когда-то, может повториться и в будущем? Родители рассказали нам о нашем младенчестве – и мы верим. Врачи рассказали нам о процессе беременности – и мы верим. Святые рассказали нам то, что открыто Самим Господом – о вечной жизни. Верим ли мы? Скажете, живот беременной можно пощупать, а кто пощупает отошедшую от мертвенного тела душу? Но, друзья мои, в наш ли век – век кварков и нейтрино, век теории относительности и теории сингулярности – требовать «пощупать»?! Гороскопы на кофейной гуще нас не смущают? Барабашки в шкафу не смущают? Зеленые человечки с НЛО не смущают? А факт вечной жизни души, оказывается, смущает – это, говорят, суеверие, это не доказано, это не так уж и важно. Да что уж может быть важнее?! Быть ли нам «выкидышами» вечности, или Человеком в богозданной полноте природы? Как можно объяснить такую слепоту? В XIX веке говорили: величайшее достижение дьявола в том, что он уверил людей, будто его нет.
В нашем веке он достиг большего: он заставил людей не думать о загробной участи. Любой приходской священник скажет: духовная атмосфера во время совершения обряда погребения (кроме редкого случая, когда в нем участвуют вполне церковные люди) – страшна. Или отчаяние, или безразличие – смотря по ситуации. Никто не чувствует, что совершается великое таинство рождения души.
Да, да, это – рождение. В природе, нам для вразумления, Господь дал замечательный пример: бабочка. Сколько рождений она претерпевает и сколько жизней проживает? Пять! Первая жизнь – зародыш в теле бабочки-мамы. Вторая – яички в паутинке. Третья – гусеница. Четвертая – куколка. Пятая – бабочка. Пять жизней! И это прямая (и надо думать, неслучайная) аналогия с тем, что происходит с человеком на пути всей его большой жизни.
Церковь учит полноте ответственности человека за свою жизнь: душа не путешествует из тела в тело, оправдывая следующей реинкарнацией любые «неисправности» нынешней своей жизни. Начало существования души единственно: она сотворяется Богом для вечности и начинает существовать во времени в момент зачатия человеческого тела. Это первое рождение и первая жизнь. На этом этапе существования особенностью является то, что душа и тело младенца еще не могут реализовать дарованную Богом свободу: они готовятся ко второму рождению.
Второе рождение у бабочки и человека очень схоже: бабочка рожает яичко, женщина рожает ребенка. Начинается вторая жизнь – самостоятельная жизнь тела и души. Душа обретает способность делать выбор. Внешняя аналогия становится все более явной. Яичко – пассивная форма жизни. И недостаточная. Для того чтобы стать бабочкой, нужно побывать гусеницей. Для того чтобы пребывать со Христом в вечности, нужно встретиться со Христом в этой жизни.
Третье рождение – это Крещение[1]. Прошу обратить внимание: у некрещеного человека есть бессмертная душа. Но она пребывает как бы в пассивном состоянии, она не обладает необходимыми для развития степенями свободы. Представим себе такой пример: некий предмет, допустим, книгу, неосторожно положили в лужу клея, клей высох. Можно книгу поднять, оторвать? Можно,
Онтологический смысл Крещения как таинства неизмеримо глубже, чем мы привыкли понимать это даже в церковной среде: это не только дарование необходимой для спасения благодати Божией, но в первую очередь смерть человека ветхого (самоутверждающегося в богоборчестве) и подлинное воскресение, рождение нового человека во Христе.
