муженек, дождалась благодарности за любовь и заботу. Известно, каким способом за бугром женщинам достается валюта, – не на шутку разошлась Эллина.– Значит, по-твоему, я ничем не рискую?
– Конечно, не рискуешь,– невозмутимо ответил Степан.– Он же старец и не намерен покушаться на твое целомудрие. Ему нужна сиделка, служанка, чтобы горшки и плевательницы выносила. Если бы он жаждал любви, то так бы и написал, как это делают другие, что гарантирует своей избраннице пылкую любовь. А наша главная задача выкачать из него, как можно больше, денежек – долларов или евро. При этом ты ничем не рискуешь. Бери пример с молодых девчат, они за кордон табунами едут. Устраиваются работать официантками, нянями, танцовщицами и возвращаются богатыми невестами, с валютой.
– В борделях они, на панелях трудятся, – возразила Эллина. – Глупых красоток сутенеры сказками о красивой жизни за рубеж заманивают. Там своих официантов и танцоров хватает, а наши красавицы удовлетворяют прихоти жирных буржуев, попадают в сексуальное рабство.
– Тебе это не грозит, ты уже в возрасте, не котируешься, – заметил Степан. – К тому же, не на работу устраиваешься, а выходишь замуж за богатого капиталиста, станешь госпожой с прислугой. Это я рискую остаться без горячо любимой жены.
–Чем же ты рискуешь?
–Вдруг тебе там понравится, решишь остаться с этим голландцем. Не зря ведь сказывают: любовь зла, полюбишь и козла.
–Я боюсь, что ты здесь без меня сопьешься и загуляешь, – возразила она.– В любом деле существует риск, о котором мы не подозреваем. Неизвестно, на что способен голландец? Там, на Западе, они откормленные и здоровые, как быки, даже в семьдесят лет, ни то, что у наших алкашей в сорок-пятьдесят лет. Буржуи не страдают от импотенции и способны зачать дитя. Вдруг он захочет от меня ребеночка?
– Это категорически исключено,– всполошился Пшонка.
– С виагрой и импазой, все возможно. Как только у тебя язык повернулся мне такое предложить? Отдать собственную жену в сексуальное рабство.
– Не от хорошей жизни, поневоле,– смущенно прошептал Степан. – К сожалению, от восьмидесятилетних иностранцев заявлений нет. Поэтому надо полагать, что в этом возрасте их женщины уже не волнуют.
– Дай-ка мне газету, – Эллина поднялась из кресла.– Я сама погляжу, кто там еще претендует на руку и сердце. А то первому встречному готов уступить жену.
– Эля, мы должны радикально изменить свою жизнь, иначе нищета будет постоянным яблоком раздора, – констатировал он. – Когда на счету каждая копейка, то не до нежностей и пылкой любви. Это только в сказках для глупцов пишут, что с милой рай в шалаше. Без денег злыдни берут за горло…
–Легко сказать, изменить жизнь, когда половина прожита, – вздохнула Пшонка.
– Так я тебе и предлагаю попытать счастья, вдруг повезет. Вспомни, сколько лет на моей шее сидела, в специальном магазине «Альбатрос» за валюту
