которые один раз взяла и распробовала. Один раз и, как оказалось – на всю оставшуюся жизнь…
И видимо, эта ее непомерно болезненная страсть низошла и на Джулиану. Которая уже тяжело дышала и, изгибаясь всем телом, то подставляла, то убирала ей свою зацелованную грудь, а Кэт все никак не могла оторвать от нее своих губ. И она эти маленькие соски все тянула, покусывая, и никак не могла отпустить…
Наконец, Джинн, задыхаясь в волнении, попросила:
– Мне достаточно, ты мне делаешь уже немножечко больно. Отпусти их…
Попросила и неожиданно двумя руками обхватила ее голову и стала сама надавливать, стараясь столкнуть ее голову книзу.
Кэт сразу не поняла, чего же она хочет? Пересиливая давление ее рук, приподняла лицо, старясь увидеть ее глаза…
На нее, чуть ли не в упор, смотрели два уголька, безумных от страсти…
– Поцелуй меня ниже, – услышала то, что как приговор восприняла для себя.
– Прости, милая, но я… Я не могу, – прошептала, замерев и не поднимая глаз.
– Почему? Я что, противная?
– Нет, что ты! Дай мне обвыкнуться, хорошо? – приподняв голову, начала оправдываться Кэт и следом села, виновато сжимаясь всем телом.
– Понимаешь, я не могу…
– Ты не хочешь меня?
– Хочу! Но…
Ну и как она ей могла объяснить, что однажды уже, у нее была такая же неудачно закончившаяся попытка.
Лилька, та самая ее подруга, в том же темном подвале, однажды решила заставить ее насильно себя там поцеловать. Но, то ли она еще не была к тому подготовлена, то ли ее запахи, давно не мытого женского тела или что-то еще…
Вообще, ее тогда сразу же стошнило. Ее вырвало, и она это помнила, потому и сейчас отказывалась от предложенного ей угощения…
Это потом она уже узнала, что так иногда бывает у женщин и девушек, оттого, когда они долго не соблюдают правила личной гигиены…
Но откуда же, девочки могли это знать тогда, когда, даже само напоминание о таком естественной женском поведении, как обсудить тему о том, как надо подмыться, считалось немыслимой нескромностью и вопиющем распутством? Но об этом она, почему-то, сейчас не вспомнила, а даже наоборот, отказалась вот…
Неловкое положение затягивалось… Неожиданно, сама Джинн его разредила, игриво и с иронией в голосе спросила:
– Эй, кафедра?! – пошутила Джинн, лежа и откинувшись, трогая ее за руку, – о чем задумались, уважаемая Екатерина Петровна?
Кэт бросила на нее тревожный взгляд и виновато промолчала. Тогда Джинн снова, разряжая паузу.
– Надеюсь, вы, Катерина Петровна, не поставите мне неуд на первый раз за этот урок!
– Ну, что ты?! Пять! Отлично! Эксцелент!
– А этот ваш эксцелент, куда надо его применять?
– Дурочка! Да ведь ты же совсем еще –
