цветы…»
«Ах, как приятно!»
Чай попил и удрал. Занятно!
В ресторане
Вот опять она смотрит манерно…
Подождите, к чему балаган?
Если понят я вами неверно,
Объясню: я не тот мальчуган,
Что с восторгом впивается в тело
В ожидании лёгких побед!
А хотя… Нет, негодное дело.
Человек! Принеси, брат, обед.
Перламутром накрашены губы,
Бирюзою томятся глаза,
Сапожок из-под беличьей шубы —
Каблучком, что копытцем коза.
Рядом спутник болтливый и ловкий:
Сладкий голос, блуждающий взор…
Как невинны уловки плутовки!
Как жесток предстоящий позор.
В театре
Шок…
Это надо таким быть трусом!
По улусам пройдись, по джунглям —
По углям ходят, молчу о прочем!
Впрочем,
мне б узнать только имя!..
Мимо проплывают барышни.
Барыши считают купцы,
Юнцы молчат, балагурят повесы…
Пьеса.
Мне до вас – дотянуться рукою!
Рекою льется сюжет. Спит сосед.
Но – нет, не сварить со мной каши!
Чувства наши, быть может, схожи…
Боже! Я – ни-ни, и Вы – ни полслова…
Снова
увлекают игрой актеры —
Позёры! Жмут слезу из героя.
В рое возбужденных и сонных лиц.
Ниц опущены только двое…
Воет публика! В диких хлопках
Впопыхах летят дамы с цветами,
С ртами, раскрытыми плотоядно.
Парадно смотрят артисты на зрителей,
Родители холят детей устало.
Встала… Люстра вспыхнула ярко —
Жарко!
Жалко… Жалко.
Чёрное колье очень вам к лицу…
Я хотел узнать: много подлецу
За такую вещь принято платить?
Впрочем, пустяки, я могу забыть
О дурных шагах молодой вдовы…
Я готов любить!
Не готовы… Вы?!
Каждый вечер понуро стоял
Под балконом её, как болван,
Возбуждённо картузишко мял,
Наконец был участливо зван
На концерт недоступной звезды…
Что спросила внушительной мзды
С популярного в свете лица —
Сластолюбца, глупца, подлеца,
Получила до срока пакет —
И устроила чудный банкет!
Ополоумевшая ночь
Рыдает горькими стихами,
Из дома – прочь, из дома – прочь,
Там пахнет тонкими духами.
Печально, страшно и смешно,
И не пойму: зачем, куда я,
Ведь
