Стихотворения. Альфред Теннисон

      Пусть посидят покамест дома все,

      Затворят двери и закроют окна».

      Потом пошла она в свою светлицу

      И пряжку пояса с двумя орлами,

      Подарок злого лорда своего,

      Там расстегнула. Но у ней стеснилось

      Дыханье, и замедлилась она,

      Как медлит в белой тучке летний месяц.

      Опомнившись, тряхнула головой,

      И до колен рассыпались волнами

      Ее густые волосы. Поспешно

      Она одежду сбросила и стала

      Украдкою по лестнице спускаться.

      Как луч дневной между колонн скользит,

      Так и Годива кралась от колонны

      К колонне, и в воротах очутилась.

      Тут конь ее стоял уж наготове,

      Весь в пурпуре и в золотых гербах.

      И на коне поехала Годива,

      Одета целомудрием. Казалось,

      Вокруг нее весь воздух притаился,

      И ветерок едва дышал от страха,

      И щурились исподтишка, лукаво

      На желобах с широкой пастью рожи.

      Дворняжка где-то тявкнула, и щеки

      Годивы вспыхнули. Шаги коня

      Ее кидали и в озноб и в трепет.

      Казалось ей, что все в щелях коварных

      Глухие стены, что затем теснятся

      Над головой у ней шпили домов,

      Чтоб на нее взглянуть из любопытства.

      Но ехала и ехала Годива,

      Пока пред ней в готические арки

      Градской стены не показалось поле,

      Сияя белым цветом бузины.

      Тогда она поехала назад,

      Одета целомудрием. В то время

      Один несчастный, никогда не знавший

      Биенья благодарности в груди

      И бранному присловью давший имя,

      Дыру в закрытом ставне пробуравил

      И, весь дрожа, лицом к нему припал;

      Но не успел желанья утолить,

      Как у него глаза оделись мраком —

      И вытекли. Так сила дел благих

      Сражает злые чувства. Ничего

      Не ведая, проехала Годива —

      И с сотни башен разом сотней медных

      Звенящих языков бесстыдный полдень

      Весь город огласил. Она поспешно

      Вошла в свою светлицу и надела

      Там мантию и графскую корону,

      И к мужу вышла, и с народа подать

      Сняла, и в памяти людской навеки

      Оставила свое святое имя.

      Годива