я словно скинул со спины тяжелый рюкзак после долгого похода – мне казалось, я могу летать. Восстанавливая связь с моим собственным прошлым, я словно утолял многолетнюю жажду, заполнял огромное, пустовавшее до тех пор пространство.
Я наслаждался этой вновь обретенной свободой и еврейской identity даже в жестких условиях тоталитарного режима, даже во время допросов, даже в лагере. Эти освобождающие силы были всегда со мной, они постоянно напоминали мне, как велика разница между моим прежним самоощущением и теперешним, и помогали мне не сломаться.
Итак, отныне для меня борьба за еврейскую identity и борьба за свободу навсегда будут спаяны воедино. Еврейская самоидентификация дала мне силу освободиться, и свободу эту я использовал, дабы еще более укрепить мою identity. Каждое вновь найденное звено, связывающее меня с прошлым, отдаляло меня от мира, где царил страх. И чем решительнее я отрывался от этого мира, не боясь говорить правду, тем более возрастала потребность осознать мое собственное прошлое и проникнуться им.
Многие евреи пошли в свое время в революцию, ибо жаждали трудиться на благо всего человечества. Это позволяло им покинуть тесные пределы своего гетто или местечка и стать частью идеала всеобщего братства, как и пристало потомкам еврейских пророков. А потому они, порвав со своим еврейством, вступали в коммунистическую партию. Однако в результате они помогли созданию одного из самых кровожадных режимов на земле и сами же оказались в числе его первых жертв.
Я понял, что, лишь осознав, кто я есть, и полностью приняв это, лишь «вернувшись в местечко» и восстановив узы с моим народом, то есть укрепив мою личную identity, я смогу так же стать в ряды других людей. Самоидентификация не только не нивелировала свободу – напротив, она дала мне и внутреннюю свободу, и силы помогать другим. Когда евреи отбрасывают identity в погоне за универсальной свободой, они в конце концов не достигают ни того ни другого. Когда же они обретают identity во имя свободы, как это было с советскими евреями в семидесятых годах, они обеспечивают себе и то и другое. Когда свобода и identity отделяются друг от друга, это обессиливает и то, и другое. Так происходило в Советском Союзе, и это же грозит произойти сегодня во всем мире.
Я написал эту книгу в защиту identity. Я написал ее, чтобы разъяснить, почему самоидентификация не только никак не враждебна демократии, а, напротив, необходима для сохранения ее. Я написал эту книгу, стремясь разъяснить, почему для здоровья общества и для обеспечения мира на земле необходимо, чтобы identity держалась в рамках демократии, а демократия была привязана к земле узами identity. Идентичность без демократии способна стать фундаменталистской и тоталитарной. Демократия же без самоидентификации может превратиться в поверхностную и лишенную смысла. Когда опасность грозит одной из них, нам всем грозит опасность. Когда же укрепляются обе, есть надежда обеспечить более мирную и осмысленную жизнь на земле.
Глава 2
Сила
