на русский язык с немецкого Н. Марковым и издана в Москве в 1791 – 1793 гг. в двух томах под заглавием «Путешествие Волнея в Сирию и Египет, бывшее в 1783, 1784 и 1785 годах». Перевод неточен. – Прим. ред.}. Верный и проницательный наблюдатель, Вольней, один среди всех своих предшественников и последователей, вник в политический быт сирийских племен и в последствия турецкого правления на их частный и общественный быт. Хотя, к сожалению, книга эта охлаждена отсутствием всякого религиозного чувства и слишком отзывается скептицизмом своей эпохи, однако служит она верной картиной Сирии того времени. Исторические ее эпизоды о походах Али-бека, о приключениях и замыслах Дахира эль-Омара можно почесть как бы предчувствием событий нам современных.
В самую пору прибытия моего в Сирию{Базили прибыл в Сирию в начале августа 1839 г., совершил поездку по стране и 2 декабря 1839 г. обосновался в Бейруте. – Прим. ред.} политические обстоятельства придавали новый интерес рассказу Вольнея. В поход 1840 г. среди военных действий английского флота, на котором находился я при взятии Бейрута{10 сентября 1840 г. были открыты военные действия англо-австро-турецким флотом и десантными войсками против армии Мухаммеда Али в Сирии (см. настоящее издание, главы 14 и 15). Опасаясь бомбардировки Бейрута с моря, Базили перебрался на английский корабль. В сентябре 1840 г. он уехал на о. Кипр.
Бейрут был взят 9 октября 1840 г., когда Базили уже был на Kипре (см. АВПР. Ф. «Посольство в Константинополе». Д. 701. Л. 69 – 17). – Прим. ред.}, затем в междоусобную войну ливанских племен в 1841 г., и в бунт друзов 1842 г., и в новые междоусобия 1845 г. я занялся изучением старых арабских летописей и прилежно собирал местные предания о походах египетских мамлюков в Сирию, о действиях Чесменского флота у этих берегов, о взятии Бейрута русскими, о чудовищном Джаззаре, о казнях, изменах и братоубийствах, на которых княжеский род Шихабов основал свое величие на Ливане, рушившееся при мне в 1841 г.
Приступая к повествованию происшествий, которых я был свидетелем, я счел необходимым изложить предварительно те события, которые показались мне наиболее занимательны в историческом отношении и поучительны для исследования нынешнего состояния края и его племен. Для полноты моего рассказа я включил во второй главе очерк событий, уже описанных Вольнеем. Главнейшим пособием служила мне после местных преданий арабская хроника Бустроса{О хронике Бустроса см.: A.E. Крымский. Из бейрутской церковной летописи XVI – XVIII в. – «Древности восточные. Труды восточной комиссии импер. Моск. арх. общества». Т. III. Вып. I. М., 1907. – Прим. ред.}, переведенная для меня внуком автора, служащим при нашем генеральном консульстве.
Если книга моя будет включена в разряд материалов, которых изучение полезно при исследовании вопроса о судьбах Востока, то труд мой не потерян.
Ограничиваясь бытом племен сирийских и обзором правительства, которому племена эти подчинены, я тщательно избегал картинных описаний края, в котором полуденная природа проявляется в торжественнейшем своем блеске, где очерк гор, берегов, горизонта, обставленного то феодальным замком, то монастырем, то развалиной, то рядом верблюдов или кочевьем бедуинов, очаровывает
