style="font-size:15px;"> Слон постоял с минуту с приподнятым хоботом, как бы ожидая, что дядя упадет, а потом яростно бросился на дерево и стал его трясти. Дерево задрожало, но стояло твердо. Тогда слон, подхватив шапку моего дяди, которая свалилась с головы его, растоптал ее и стал ходить вокруг дерева с громким ревом. Очевидно, это был злой зверь, прогнанный из стада, чтобы проводить одинокую жизнь. Такие слоны всегда самые опасные, они имеют к человеку более сильную ненависть и гораздо хитрее тех слонов, которые ходят стадами. Он, по-видимому, решился осаждать нас. Наше положение было до крайности неприятным, потому что пока слон оставался тут, мы не смели спуститься на землю, а почем мы могли знать, может быть он останется около наших деревьев всю ночь, а может быть, и следующий день или еще дольше.
Нам с дядей было вовсе не весело на наших деревьях. Он ничего не ел с тех пор, как ушел из лагеря утром, и я тоже начинал чувствовать голод. Прошло больше часа, а злой зверь не выказывал желание уйти. К счастью, он не видел ружье дяди, которое лежало в траве у подножия дерева.
Дядя кричал мне, чтобы я постарался убить слона. Это было не так легко с той высоты, на которой я сидел. Я боялся, что мой выстрел только усилит его ярость, а не убьет и не прогонит. У меня оставалось только пять пуль, и я решил, что ни одна пуля не должна пропасть. Я подождал, пока слон повернулся ко мне боком, и выстрелил. Пуля засела в шее, но хотя кровь и полилась, зверь не обратил внимания на рану. Вторую пулю я всадил пониже плеча. Слон громко заревел и, устремившись на дерево, ухватился хоботом за ствол и постарался свалить его. Дерево сильно тряслось, так что я вынужден был держаться и руками и ногами.
Я опять поспешно зарядил ружье и выстрелил слону прямо за ухо. Я видел, как кровь потекла и образовала лужу, покрывшую траву. Хобот слона повис.
– Всади другую пулю в шею – и мы будем свободны! – закричал мне дядя.
Я заряжал ружье, пока он говорил, а потом опять выстрелил. Менее чем через минуту слон упал на колени. Он делал усилия, чтобы приподняться, но безуспешно: его силы быстро ослабевали. У меня осталась только одна пуля, и я желал поберечь ее для какого-нибудь непредвиденного случая. Недолго пришлось нам ждать. Слон скоро повалился на бок и лежал теперь безжизненной массой.
Дядя поспешно спустился с дерева, и я последовал его примеру. Прежде всего он поднял и осмотрел свое ружье. Оно не испортилось. Он тотчас зарядил его, и потом, пожав друг другу руки, мы осмотрели нашего павшего врага.
– Желал бы я унести с собой эти великолепные клыки, но об этом не может быть и речи, – заметил дядя. – Мы, однако, постараемся не потерять их. Помоги-ка мне вырезать их.
Мы принялись за работу. Потом дядя влез на дерево, на котором я укрывался, и с моей помощью мы подняли один клык и спрятали его между ветвей. Другой был поднят точно таким же образом, и трудненько это было, потому что каждый клык весил более пятидесяти фунтов.
– Надеюсь,
