подкрадывающегося с другой стороны.
– Вы с Джаном должны справиться с этим зверем, а мы – с тем! – закричал я.
Несмотря на наши крики, Герри начал кричать громко вместе со мной. Леопард (зверь оказался леопардом) готовился на него прыгнуть. Мы выстрелили, и обе наши пули попали. Леопард повалился прямо в огонь, где судорожно барахтался, будучи не в состоянии встать. Тотчас же я услышал выстрел и увидел, что Ганс прострелил другому леопарду голову.
Таким образом мы приобрели две великолепные леопардовые шкуры, огонь только слегка попортил шкуру того леопарда, которого убили мы.
– Видите, как полезно караулить по ночам, Ганс, – заметил Герри. – Что было бы с нами, если бы я спал? Эти звери накинулись бы на нас, прежде чем мы были бы в состоянии пошевелить рукой в свою защиту.
– Это правда, – согласился Ганс, – но второй раз в одну ночь этого случиться не может, так что теперь мы все можем спокойно спать.
– Совсем нет, – возразил Герри. – Здесь множество львов и леопардов, и вы слышали бы их, если бы не храпели так громко. Теперь будет ваша очередь стоять на карауле, а я разбужу вас через полчаса.
– Да-да, – ответил Ганс, опять ложась спать.
Как я и думал, запах мертвых леопардов привлек множество гиен и шакалов, которые угощали нас своим страшным ревом всю ночь, хотя наш яркий костер мешал их приближению.
Несмотря на угрозу Герри, он не разбудил Ганса, который, вероятно, опять заснул бы, а мы могли очутиться во власти гиен.
Утром мы содрали шкуры с двух леопардов, вычистили их и сложили. Так как Ганс изъявил притязание на шкуру того леопарда, которого убил, он должен был нести его шкуру, между тем как Джан нес нашу.
Мы отправились к пруду. Днем нам нельзя было рассчитывать застрелить зверей; нам придется ждать до вечера, когда они придут пить к пруду. Поэтому мы не спешили бы идти, если бы не чувствовали потребности в воде. Та, которую принесли Ганс и Джан, уже была выпита, и мы теперь чувствовали такую же жажду, как и накануне.
Ганс шел впереди не говоря ни слова, но так как он никогда не был разговорчив, то нас это не удивляло. Наконец он обернулся к Джану и сказал, что тот должен нести и его шкуру.
– С какой же это стати? – заметил Герри. – Вы предъявили права на эту шкуру и обязаны нести ее или бросить, если не хотите, но Джана нельзя принуждать нести ее.
Ганс повернулся и пошел, сердясь. Но вдруг он бросил свою ношу и прицелился из ружья в Герри. Боясь, что Ганс убьет моего друга, я бросился и ударил по ружью, которое выстрелило. Пуля попала в шляпу Герри.
– Мы должны схватить этого человека, – сказал я, сделав знак Джану, и мы все трое бросились на него, не допустив его обнажить нож, которым он наверняка хотел пронзить всех нас, как это делают малайцы, когда приходят в раздражение.
Как нам поступить с этим злым человеком, трудно было сказать. Он был чрезвычайно сильный, и мы с трудом смогли сладить с ним. Джан предлагал
