встаешь без зарядки, с завтраком на ходу, и бегом в школу. Потом он научился просыпаться за пять минут до звонка, чтобы досмотреть сновидение до конца, и тогда потом была утренняя гимнастика. Чтобы не говорили большие ученые, а сон предтеча первой ступени сознания-познания к ощущению окружающего мира, в котором все по расписанию.
Есть еще у каждого своя бабушка, которая воспитывает внуков молитвами. И сколько им противоречат внуки, особенно в вопросе, что бога нет, а она им в ответ, что есть, и не беда, что их детские глаза еще не узрели этот новый мир.
Бабушка, родоначальница большой семьи, восседает на фамильном кованом сундуке, напоминающий в миниатюре ковчег, который спасал всех при передрягах жизни, который уже совершил за целый век путешествие из мещерских лесов до Алтая и Тянь-Шанских гор, и снова затерялся на сибирском полустанке.
– Ани, вот ты шепчешь в своих молитвах, обращаешься к богу, которого ты не видела за всю долгую жизнь. Может быть это твое заблуждение.
– Ты – богохульник! – произносит она.
– Я – атеист. Я живу, как написано в наших учебниках.
– А я живу по своим священным книгам. Ты веришь – тем книгам, а я – этим. Чья, правда?
– Не знаю. Я вчера дал клятву, и обязался жить по уставу партии.
– Это как?
– Трудится на благо общества, кто не работает, тот не ест.
– Так это было сказано еще апостолом Павлом к Фессалоникийцам.
– Каждый – за всех, все – за одного, был такой девиз у трех мушкетеров.
– Понятно, где человек человеку – друг, товарищ и брат, так и в писании записано.
– Ты надо мной смеешься, ты говоришь, как член нашей партии.
– Ну и хорошо, наши принципы совпадают? Запиши меня в свою новую партию.
– Если все правы, так отчего в обществе нет принципиальной сознательности в людях. – Вопросительно заявляет Виктор. – Я готов настойчиво учиться.
– Попробуй! Посмотрим, что выйдет через четверть века.
– Так это долго ждать, за эти годы мы построим сначала коммунизм.
– А потом?
– Суперкоммунизм!
– На календаре сегодня пятое августа семидесятого года.
– Так в двух тысячном году мне будет далеко за тридцать. Я буду уже старик.
– Нет, ты еще будешь молодой строитель нового общества.
– Ты шутишь?
– Бог знает, а мы его творение. – Произнесла она, улыбаясь глазами, продолжая читать молитву на кованом сундуке, где хранились вышивки ее бабушки, книги и дамские драгоценные украшения.
Если и мог Виктор припомнить из школьных лет, то отрывочно без связи момента события и дальнейших последствий на его творческую волю воображения. Ему было лет тринадцать, в шестом классе, он плохо вел на занятии, и учительница отправила его в коридор, и там прочитать на стенде «Кодекс строителя коммунизма». Выйдя в коридор, он обнаружил тишину и пустоту, дойдя до стенда,
